Неточные совпадения
Деревенское утро давно прошло, и петербургское
было на исходе. До Ильи Ильича долетал со двора смешанный шум человеческих и нечеловеческих голосов; пенье кочующих артистов, сопровождаемое большею частию лаем собак. Приходили
показывать и зверя морского, приносили и предлагали на разные голоса всевозможные продукты.
— Ну, уж не
показывай только! — сказал Илья Ильич, отворачиваясь. — А захочется
пить, — продолжал Обломов, — взял графин, да стакана нет…
— Отчего не поеду? У меня и паспорт
есть: вот я
покажу. И чемодан куплен.
Рук своих он как будто стыдился, и когда говорил, то старался прятать или обе за спину, или одну за пазуху, а другую за спину. Подавая начальнику бумагу и объясняясь, он одну руку держал на спине, а средним пальцем другой руки, ногтем вниз, осторожно
показывал какую-нибудь строку или слово и,
показав, тотчас прятал руку назад, может
быть, оттого, что пальцы
были толстоваты, красноваты и немного тряслись, и ему не без причины казалось не совсем приличным выставлять их часто напоказ.
— В контракте есть-с, — заметил,
показывая пальцем строку, Иван Матвеевич. — Михей Андреич сказывал, что у вас лошади
будут.
— Марш! — закричал он, и она убежала. — Беги что
есть мочи туда, — кричал он ей вслед, — и не оглядывайся, а оттуда как можно тише иди, раньше двух часов и носа не
показывай.
—
Покажите, как принесут: у меня
есть две девушки: так шьют, такую строчку делают, что никакой француженке не сделать. Я видела, они приносили
показать, графу Метлинскому шьют: никто так не сошьет. Куда ваши, вот эти, что на вас…
Еще на год отодвинулось счастье! Обломов застонал болезненно и повалился
было на постель, но вдруг опомнился и встал. А что говорила Ольга? Как взывала к нему, как к мужчине, доверилась его силам? Она ждет, как он пойдет вперед и дойдет до той высоты, где протянет ей руку и поведет за собой,
покажет ее путь! Да, да! Но с чего начать?
— Оброку? Кажется… вот позвольте, у меня
было где-то расписание… Штольц еще тогда составил, да трудно отыскать: Захар, должно
быть, сунул куда-нибудь. Я после
покажу… кажется, тридцать рублей с тягла.
Можно прожить на Выборгской стороне, не
показывая носа на свет Божий: кусок
будет хороший, не жалуюсь, хлеба не переешь!
Сама Агафья Матвеевна не в силах
была не только пококетничать с Обломовым,
показать ему каким-нибудь признаком, что в ней происходит, но она, как сказано, никогда не сознавала и не понимала этого, даже забыла, что несколько времени назад этого ничего не происходило в ней, и любовь ее высказалась только в безграничной преданности до гроба.
— Не помню, право, да я тебе
покажу: у меня где-то
есть расчет.
Это
было истинным громовым ударом для Ивана Матвеевича. Он вынул документ и
показал трепещущим средним пальцем правой руки ногтем вниз, на подпись Обломова и на засвидетельствование маклера.
— Ты бы, кум, на другого
показал, а про меня бы сказал, что меня тут не
было!
Неточные совпадения
Городничий. Жаловаться? А кто тебе помог сплутовать, когда ты строил мост и написал дерева на двадцать тысяч, тогда как его и на сто рублей не
было? Я помог тебе, козлиная борода! Ты позабыл это? Я,
показавши это на тебя, мог бы тебя также спровадить в Сибирь. Что скажешь? а?
Бобчинский (перебивая).Марья Антоновна, имею честь поздравить! Дай бог вам всякого богатства, червонцев и сынка-с этакого маленького, вон энтакого-с (
показывает рукою), чтоб можно
было на ладонку посадить, да-с! Все
будет мальчишка кричать: уа! уа! уа!
В воротах с ними встретился // Лакей, какой-то буркою // Прикрытый: «Вам кого? // Помещик за границею, // А управитель при смерти!..» — // И спину
показал. // Крестьяне наши прыснули: // По всей спине дворового //
Был нарисован лев. // «Ну, штука!» Долго спорили, // Что за наряд диковинный, // Пока Пахом догадливый // Загадки не решил: // «Холуй хитер: стащит ковер, // В ковре дыру проделает, // В дыру просунет голову // Да и гуляет так!..»
Милон. Я делал мою должность. Ни леты мои, ни чин, ни положение еще не позволили мне
показать прямой неустрашимости, буде
есть во мне она.
Милон. Я подвергал ее, как прочие. Тут храбрость
была такое качество сердца, какое солдату велит иметь начальник, а офицеру честь. Признаюсь вам искренно, что
показать прямой неустрашимости не имел я еще никакого случая, испытать же себя сердечно желаю.