Так перебрал он всех ротных командиров от первой роты до шестнадцатой и даже до нестроевой, потом со вздохом перешел к младшим офицерам. Он еще
не терял уверенности в успехе, но уже начинал смутно беспокоиться, как вдруг одно имя сверкнуло у него в голове: «Подполковник Рафальский!»
— Я в этом деле, как вам известно, не новичок, и всем борцам, которых мне приходилось знать, я всегда говорил одно: перед состязанием соблюдайте четыре правила: первое — накануне нужно хорошо выспаться, второе — днем вкусно и питательно пообедать, но при этом — третье — выступать на борьбу с пустым желудком, и, наконец, четвертое — это уже психология — ни на минуту
не терять уверенности в победе.
Неточные совпадения
Клим Иванович Самгин легко и утешительно думал
не об искусстве, но о жизни, сквозь которую он шел ничего
не теряя, а, напротив, все более приобретая
уверенность, что его путь
не только правилен, но и героичен, но
не умел или
не хотел — может быть, даже опасался — вскрывать внутренний смысл фактов, искать в них единства.
Затем наступили очень тяжелые дни. Мать как будто решила договорить все
не сказанное ею за пятьдесят лет жизни и часами говорила, оскорбленно надувая лиловые щеки. Клим заметил, что она почти всегда садится так, чтоб видеть свое отражение в зеркале, и вообще ведет себя так, как будто
потеряла уверенность в реальности своей.
Обыкновенно наказывают плетями или розгами всех бегунов без разбора, но уж одно то, что часто побеги от начала до конца поражают своею несообразностью, бессмыслицей, что часто благоразумные, скромные и семейные люди убегают без одёжи, без хлеба, без цели, без плана, с
уверенностью, что их непременно поймают, с риском
потерять здоровье, доверие начальства, свою относительную свободу и иногда даже жалованье, с риском замерзнуть или быть застреленным, — уже одна эта несообразность должна бы подсказывать сахалинским врачам, от которых зависит наказать или
не наказать, что во многих случаях они имеют дело
не с преступлением, а с болезнью.
Мы
потеряли спокойное настроение духа и начали чаще осведомляться о нашем положении у лакея и у кучера, которые давали нам ответы неопределенные и нетвердые. Они старались внушить нам
уверенность в нашей безопасности, но, очевидно, и сами такой
уверенности в себе
не чувствовали.
И так несколько кругов. Альберт
не волнуется и
не сердится. Он знает, что оставить номер недоделанным никак нельзя. Это тоже закон цирка: в следующий раз будет втрое труднее сделать. Альберт только звончее щелкает шамбарьерным бичом и настойчивее посылает Ольгу отрывистым: «Allez!» — и еще и еще круг за кругом делает лошадь, а Ольга все больше
теряет уверенность и спокойствие… Мне становится ее жалко до слез. Альберт кажется мне мучителем.