Неточные совпадения
Еще более призадумался Обломов, когда замелькали у него
в глазах пакеты с надписью нужное и весьма нужное, когда его заставляли делать разные справки, выписки, рыться
в делах, писать тетради
в два пальца толщиной, которые, точно на смех, называли записками; притом всё требовали скоро, все куда-то торопились, ни на чем
не останавливались:
не успеют спустить с рук одно дело, как уж опять с яростью хватаются за другое, как будто
в нем вся
сила и есть, и, кончив,
забудут его и кидаются на третье — и конца этому никогда нет!
Грозы
не страшны, а только благотворны там бывают постоянно
в одно и то же установленное время,
не забывая почти никогда Ильина дня, как будто для того, чтоб поддержать известное предание
в народе. И число и
сила ударов, кажется, всякий год одни и те же, точно как будто из казны отпускалась на год на весь край известная мера электричества.
Он и среди увлечения чувствовал землю под ногой и довольно
силы в себе, чтоб
в случае крайности рвануться и быть свободным. Он
не ослеплялся красотой и потому
не забывал,
не унижал достоинства мужчины,
не был рабом, «
не лежал у ног» красавиц, хотя
не испытывал огненных радостей.
Сама Агафья Матвеевна
не в силах была
не только пококетничать с Обломовым, показать ему каким-нибудь признаком, что
в ней происходит, но она, как сказано, никогда
не сознавала и
не понимала этого, даже
забыла, что несколько времени назад этого ничего
не происходило
в ней, и любовь ее высказалась только
в безграничной преданности до гроба.
— Мне, милостивый государь, чужого ничего не надобно, — продолжала она, садясь возле меня на лавке, — и хотя я неимущая, но, благодарение богу, дворянского своего происхождения
забыть не в силах… Я имею счастие быть лично известною вашим папеньке-маменьке… конечно, перед ними я все равно, что червь пресмыкающий, даже меньше того, но как при всем том я добродетель во всяком месте, по дворянскому моему званию, уважать привыкла, то и родителей ваших не почитать не в силах…
Неточные совпадения
Вдруг Жиран завыл и рванулся с такой
силой, что я чуть было
не упал. Я оглянулся. На опушке леса, приложив одно ухо и приподняв другое, перепрыгивал заяц. Кровь ударила мне
в голову, и я все
забыл в эту минуту: закричал что-то неистовым голосом, пустил собаку и бросился бежать. Но
не успел я этого сделать, как уже стал раскаиваться: заяц присел, сделал прыжок и больше я его
не видал.
— Жалостно и обидно смотреть. Я видела по его лицу, что он груб и сердит. Я с радостью убежала бы, но, честное слово,
сил не было от стыда. И он стал говорить: «Мне, милая, это больше невыгодно. Теперь
в моде заграничный товар, все лавки полны им, а эти изделия
не берут». Так он сказал. Он говорил еще много чего, но я все перепутала и
забыла. Должно быть, он сжалился надо мною, так как посоветовал сходить
в «Детский базар» и «Аладдинову лампу».
Он
не забыл о том чувстве, с которым обнимал ноги Лидии, но помнил это как сновидение.
Не много дней прошло с того момента, но он уже
не один раз спрашивал себя: что заставило его встать на колени именно пред нею? И этот вопрос будил
в нем сомнения
в действительной
силе чувства, которым он так возгордился несколько дней тому назад.
Через неделю после того он шел с поникшей головой за гробом Наташи, то читая себе проклятия за то, что разлюбил ее скоро,
забывал подолгу и почасту,
не берег, то утешаясь тем, что он
не властен был
в своей любви, что сознательно он никогда
не огорчил ее, был с нею нежен, внимателен, что, наконец,
не в нем, а
в ней недоставало материала, чтоб поддержать неугасимое пламя, что она уснула
в своей любви и уже никогда
не выходила из тихого сна,
не будила и его, что
в ней
не было признака страсти, этого бича, которым подгоняется жизнь, от которой рождается благотворная
сила, производительный труд…
Он
забыл, где он — и, может быть, даже — кто он такой. Природа взяла свое, и этим крепким сном восстановила равновесие
в силах. Никакой боли, пытки
не чувствовал он. Все — как
в воду кануло.