Неточные совпадения
— Наконец, — заключил доктор, — к зиме поезжайте в Париж и там, в вихре жизни, развлекайтесь, не задумывайтесь: из театра на бал, в маскарад, за город, с визитами, чтоб
около вас
друзья, шум, смех…
Он упорно стал смотреть налево, в
другую сторону: там увидал он давно знакомый ему предмет — бахрому из паутины
около картин, и в пауке — живой упрек своему нерадению.
Навязывались им, правда, порой и
другие заботы, но обломовцы встречали их по большей части с стоическою неподвижностью, и заботы, покружившись над головами их, мчались мимо, как птицы, которые прилетят к гладкой стене и, не найдя местечка приютиться, потрепещут напрасно крыльями
около твердого камня и летят далее.
Она ни перед кем никогда не открывает сокровенных движений сердца, никому не поверяет душевных тайн; не увидишь
около нее доброй приятельницы, старушки, с которой бы она шепталась за чашкой кофе. Только с бароном фон Лангвагеном часто остается она наедине; вечером он сидит иногда до полуночи, но почти всегда при Ольге; и то они все больше молчат, но молчат как-то значительно и умно, как будто что-то знают такое, чего
другие не знают, но и только.
Вот шмель жужжит
около цветка и вползает в его чашечку; вот мухи кучей лепятся
около выступившей капли сока на трещине липы; вот птица где-то в чаще давно все повторяет один и тот же звук, может быть, зовет
другую.
— А если, — начала она горячо вопросом, — вы устанете от этой любви, как устали от книг, от службы, от света; если со временем, без соперницы, без
другой любви, уснете вдруг
около меня, как у себя на диване, и голос мой не разбудит вас; если опухоль у сердца пройдет, если даже не
другая женщина, а халат ваш будет вам дороже?..
На человека иногда нисходят редкие и краткие задумчивые мгновения, когда ему кажется, что он переживает в
другой раз когда-то и где-то прожитой момент. Во сне ли он видел происходящее перед ним явление, жил ли когда-нибудь прежде, да забыл, но он видит: те же лица сидят
около него, какие сидели тогда, те же слова были произнесены уже однажды: воображение бессильно перенести опять туда, память не воскрешает прошлого и наводит раздумье.
Однажды,
около полудня, шли по деревянным тротуарам на Выборгской стороне два господина; сзади их тихо ехала коляска. Один из них был Штольц,
другой — его приятель, литератор, полный, с апатическим лицом, задумчивыми, как будто сонными глазами. Они поравнялись с церковью; обедня кончилась, и народ повалил на улицу; впереди всех нищие. Коллекция их была большая и разнообразная.
Интересною особенностью Арзамасовских гор, находящихся против пади Широкой, будет однообразие их форм. Пусть читатель представит себе несколько трехгранных пирамид, положенных набок
друг около друга, основанием в долину, а вершинами к водоразделу. Трехгранные углы их будут возвышенностями, а углубления между ними — распадками.
— Рад-с. Нам, консерваторам, не мешает как можно теснее стоять
друг около друга. Мы страдали изолированностью — и это нас погубило. Наши противники сходились между собою, обменивались мыслями — и в этом обмене нашли свою силу. Воспользуемся же этою силой и мы. Я теперь принимаю всех, лишь бы эти все гармонировали с моим образом мыслей; всех… vous concevez? [понимаете?] Я, впрочем, надеюсь, что вы консерватор?
Неточные совпадения
К довершению бедствия глуповцы взялись за ум. По вкоренившемуся исстари крамольническому обычаю, собрались они
около колокольни, стали судить да рядить и кончили тем, что выбрали из среды своей ходока — самого древнего в целом городе человека, Евсеича. Долго кланялись и мир и Евсеич
друг другу в ноги: первый просил послужить, второй просил освободить. Наконец мир сказал:
Тело ее, буквально представлявшее сплошную язву, нашли на
другой день лежащим посреди избы и
около нее пушку и бесчисленные стада передавленных клопов.
Он послал седло без ответа и с сознанием, что он сделал что то стыдное, на
другой же день, передав всё опостылевшее хозяйство приказчику, уехал в дальний уезд к приятелю своему Свияжскому,
около которого были прекрасные дупелиные болота и который недавно писал ему, прося исполнить давнишнее намерение побывать у него.
— Подай
другую, — обратился Степан Аркадьич к Татарину, доливавшему бокалы и вертевшемуся
около них, именно когда его не нужно было.
Сергей Иванович был центром,
около которого группировались
другие.