Неточные совпадения
— О каких делах? Не знаю, — сказал Алексеев,
глядя на него во все
глаза.
Доктор ушел, оставив Обломова в самом жалком положении. Он закрыл
глаза, положил обе руки на голову, сжался на стуле в комок и так сидел, никуда не
глядя, ничего не чувствуя.
Напрасно поэт стал бы
глядеть восторженными
глазами на нее: она так же бы простодушно
глядела и на поэта, как круглолицая деревенская красавица
глядит в ответ на страстные и красноречивые взгляды городского волокиты.
— В погреб, батюшка, — говорила она, останавливаясь, и, прикрыв
глаза рукой,
глядела на окно, — молока к столу достать.
Чтоб сложиться такому характеру, может быть, нужны были и такие смешанные элементы, из каких сложился Штольц. Деятели издавна отливались у нас в пять, шесть стереотипных форм, лениво, вполглаза
глядя вокруг, прикладывали руку к общественной машине и с дремотой двигали ее по обычной колее, ставя ногу в оставленный предшественником след. Но вот
глаза очнулись от дремоты, послышались бойкие, широкие шаги, живые голоса… Сколько Штольцев должно явиться под русскими именами!
Говоря это,
глядят друг на друга такими же
глазами: «вот уйди только за дверь, и тебе то же будет»…
Обломов слушал его,
глядя на него встревоженными
глазами. Друг как будто подставил ему зеркало, и он испугался, узнав себя.
Он
глядел прямо в ее серо-голубые, ласковые
глаза.
«Боже мой, какая она хорошенькая! Бывают же такие на свете! — думал он,
глядя на нее почти испуганными
глазами. — Эта белизна, эти
глаза, где, как в пучине, темно и вместе блестит что-то, душа, должно быть! Улыбку можно читать, как книгу; за улыбкой эти зубы и вся голова… как она нежно покоится на плечах, точно зыблется, как цветок, дышит ароматом…»
Долго он
глядел ей вслед большими
глазами, с разинутым ртом, долго поводил взглядом по кустам…
— У вас ячмень совсем прошел? — спросила она,
глядя ему прямо в правый
глаз.
— Какая ветка? — говорил он,
глядя на нее во все
глаза.
— Может быть, и я со временем испытаю, может быть, и у меня будут те же порывы, как у вас, так же буду
глядеть при встрече на вас и не верить, точно ли вы передо мной… А это, должно быть, очень смешно! — весело добавила она. — Какие вы
глаза иногда делаете: я думаю, ma tante замечает.
— Еще бы вы не верили! Перед вами сумасшедший, зараженный страстью! В
глазах моих вы видите, я думаю, себя, как в зеркале. Притом вам двадцать лет: посмотрите на себя: может ли мужчина, встретя вас, не заплатить вам дань удивления… хотя взглядом? А знать вас, слушать,
глядеть на вас подолгу, любить — о, да тут с ума сойдешь! А вы так ровны, покойны; и если пройдут сутки, двое и я не услышу от вас «люблю…», здесь начинается тревога…
— Не увидимся с Ольгой… Боже мой! Ты открыл мне
глаза и указал долг, — говорил он,
глядя в небо, — где же взять силы? Расстаться! Еще есть возможность теперь, хотя с болью, зато после не будешь клясть себя, зачем не расстался? А от нее сейчас придут, она хотела прислать… Она не ожидает…
— Я ничего не подозреваю; я сказала вам вчера, что я чувствую, а что будет через год — не знаю. Да разве после одного счастья бывает другое, потом третье, такое же? — спрашивала она,
глядя на него во все
глаза. — Говорите, вы опытнее меня.
Она все с той же улыбкой
глядела на него, оставляя обе руки, и провожала его до дверей
глазами.
— Ну, что ж? Пусть открывается! — сказала она,
глядя на него во все
глаза.
— Ты все глупости говоришь! — скороговоркой заметила она,
глядя в сторону. — Никаких я молний не видала у тебя в
глазах… ты смотришь на меня большею частью, как… моя няня Кузьминична! — прибавила она и засмеялась.
Тетка тоже
глядит на него своими томными большими
глазами и задумчиво нюхает свой спирт, как будто у нее от него болит голова. А ездить ему какая даль! Едешь, едешь с Выборгской стороны да вечером назад — три часа!
Он был лет сорока, с прямым хохлом на лбу и двумя небрежно на ветер пущенными такими же хохлами на висках, похожими на собачьи уши средней величины. Серые
глаза не вдруг
глядели на предмет, а сначала взглядывали украдкой, а во второй раз уж останавливались.
И она
глядела ему в
глаза, чтоб знать, как он обрадуется.
Зато в положенные дни он жил, как летом, заслушивался ее пения или
глядел ей в
глаза; а при свидетелях довольно было ему одного ее взгляда, равнодушного для всех, но глубокого и знаменательного для него.
Захар сделал шаг и стал как монумент,
глядя в окно на бродивших кур и подставляя барину, как щетку, бакенбарду. Илья Ильич в один час, от волнения, изменился, будто осунулся в лице;
глаза бегали беспокойно.
Ольга усмехнулась, то есть у ней усмехнулись только губы, а не сердце: на сердце была горечь. Она начала
глядеть в окно, прищуря немного один
глаз и следя за каждой проезжавшей каретой.
— Послушай, Ольга, не
гляди на меня так: мне страшно! — сказал он. — Я передумал: совсем иначе надо устроить!.. — продолжал потом, постепенно понижая тон, останавливаясь и стараясь вникнуть в этот новый для него смысл ее
глаз, губ и говорящих бровей, — я решил сам ехать в деревню, вместе с поверенным… чтоб там… — едва слышно досказал он.
Он
глядел на нее с легким волнением, но
глаза не блистали у него, не наполнялись слезами, не рвался дух на высоту, на подвиги. Ему только хотелось сесть на диван и не спускать
глаз с ее локтей.
— Да, вы очень переменились, — задумчиво говорил Штольц, впиваясь
глазами в Ольгу, изучая каждую жилку,
глядя ей в
глаза.
Он тихонько отнял ее руки от лица, поцеловал в голову и долго любовался ее смущением, с наслаждением
глядел на выступившие у ней и поглощенные опять
глазами слезы.
«Нашел свое, — думал он,
глядя влюбленными
глазами на деревья, на небо, на озеро, даже на поднимавшийся с воды туман. — Дождался! Столько лет жажды чувства, терпения, экономии сил души! Как долго я ждал — все награждено: вот оно, последнее счастье человека!»
При вопросе: где ложь? в воображении его потянулись пестрые маски настоящего и минувшего времени. Он с улыбкой, то краснея, то нахмурившись,
глядел на бесконечную вереницу героев и героинь любви: на донкихотов в стальных перчатках, на дам их мыслей, с пятидесятилетнею взаимною верностью в разлуке; на пастушков с румяными лицами и простодушными
глазами навыкате и на их Хлой с барашками.
Часто погружались они в безмолвное удивление перед вечно новой и блещущей красотой природы. Их чуткие души не могли привыкнуть к этой красоте: земля, небо, море — все будило их чувство, и они молча сидели рядом,
глядели одними
глазами и одной душой на этот творческий блеск и без слов понимали друг друга.
Она пряталась от него или выдумывала болезнь, когда
глаза ее, против воли, теряли бархатную мягкость,
глядели как-то сухо и горячо, когда на лице лежало тяжелое облако, и она, несмотря на все старания, не могла принудить себя улыбнуться, говорить, равнодушно слушала самые горячие новости политического мира, самые любопытные объяснения нового шага в науке, нового творчества в искусстве.
— Не ври, смотри у меня! — грозила она,
глядя ему в
глаза. — Я сейчас увижу. Помни воскресенье, не пущу в гости.
Хозяйка быстро схватила ребенка, стащила свою работу со стола, увела детей; исчез и Алексеев, Штольц и Обломов остались вдвоем, молча и неподвижно
глядя друг на друга. Штольц так и пронзал его
глазами.