— Тише, тише, кум! — прервал Иван Матвеевич. — Что ж, все тридцать пять! Когда до пятидесяти дотянешь? Да с пятидесятью
в рай не попадешь. Женишься, так живи с оглядкой, каждый рубль считай, об ямайском забудь и думать — что это за жизнь!
— Нет, Андрей, разве ее можно забыть? Это значит забыть, что я когда-то жил, был
в раю… А теперь вот!.. — Он вздохнул. — Но где же она?
Неточные совпадения
Гордость заиграла
в нем, засияла жизнь, ее волшебная даль, все краски и лучи, которых еще недавно не было. Он уже видел себя за границей с ней,
в Швейцарии на озерах,
в Италии, ходит
в развалинах Рима, катается
в гондоле, потом теряется
в толпе Парижа, Лондона, потом… потом
в своем земном
раю —
в Обломовке.
— Нет, это тяжело, скучно! — заключил он. — Перееду на Выборгскую сторону, буду заниматься, читать, уеду
в Обломовку… один! — прибавил потом с глубоким унынием. — Без нее! Прощай, мой
рай, мой светлый, тихий идеал жизни!
Губернатору намекнул как-то вскользь, что в его губернию въезжаешь, как
в рай, дороги везде бархатные, и что те правительства, которые назначают мудрых сановников, достойны большой похвалы.
— Прежде чем душа праведника
в рай идет — она еще сорок мытарств проходит, мой батюшка, сорок дней, и может еще в своем доме быть…
Женщина рассказала печальную историю, перебивая рассказ умильным гульканием девочке и уверениями, что Мери
в раю. Когда Лонгрен узнал подробности, рай показался ему немного светлее дровяного сарая, и он подумал, что огонь простой лампы — будь теперь они все вместе, втроем — был бы для ушедшей в неведомую страну женщины незаменимой отрадой.
Неточные совпадения
В голове его мелькал какой-то
рай,
в котором живут добродетельные люди, делают добродетельные дела и достигают добродетельных результатов.
— Погоди. И ежели все люди"
в раю"
в песнях и плясках время препровождать будут, то кто же, по твоему, Ионкину, разумению, землю пахать станет? и вспахавши сеять? и посеявши жать? и, собравши плоды, оными господ дворян и прочих чинов людей довольствовать и питать?
— Ежели есть на свете клеветники, тати, [Тать — вор.] злодеи и душегубцы (о чем и
в указах неотступно публикуется), — продолжал градоначальник, — то с чего же тебе, Ионке, на ум взбрело, чтоб им не быть? и кто тебе такую власть дал, чтобы всех сих людей от природных их званий отставить и зауряд с добродетельными людьми
в некоторое смеха достойное место, тобою «
раем» продерзостно именуемое, включить?
— Вот он вас проведет
в присутствие! — сказал Иван Антонович, кивнув головою, и один из священнодействующих, тут же находившихся, приносивший с таким усердием жертвы Фемиде, что оба рукава лопнули на локтях и давно лезла оттуда подкладка, за что и получил
в свое время коллежского регистратора, прислужился нашим приятелям, как некогда Виргилий прислужился Данту, [Древнеримский поэт Вергилий (70–19 гг. до н. э.)
в поэме Данте Алигьери (1265–1321) «Божественная комедия» через Ад и Чистилище провожает автора до
Рая.] и провел их
в комнату присутствия, где стояли одни только широкие кресла и
в них перед столом, за зерцалом [Зерцало — трехгранная пирамида с указами Петра I, стоявшая на столе во всех присутственных местах.] и двумя толстыми книгами, сидел один, как солнце, председатель.
Судьба назначила мне быть обладателем земного
рая, принцем, а я закабалил себя
в канцелярию писцом!