Он возвратился домой в самом счастливом расположении духа,
скинул шинель и повесил ее бережно на стене, налюбовавшись еще раз сукном и подкладкой, и потом нарочно вытащил, для сравненья, прежний капот свой, совершенно расползшийся.
— Ах, как я иззяб! — сказал наш старинный знакомец Зарецкой, входя в избу. — Какой ветер!.. — Тут он увидел проезжего и, поклонясь ему, продолжал: — Вы также, видно, завернули погреться? — Да! — отвечал проезжий. — Но я советую вам не
скидать шинели: в этой избенке изо всех углов дует. Я вижу, что и мне надобно опять закутаться, — примолвил он, надевая снова свой толстый сюртук и подпоясываясь кушаком.
Он устал сильно,
скинул шинель, поставил рассеянно принесенный портрет между двух небольших холстов и бросился на узкий диванчик, о котором нельзя было сказать, что он обтянут кожею, потому что ряд медных гвоздиков, когда-то прикреплявших ее, давно уже остался сам по себе, а кожа осталась тоже сверху сама по себе, так что Никита засовывал под нее черные чулки, рубашки и всё немытое белье.
Скинув шинель, он остался в какой-то жиденькой шубке на кроличьем меху, сильно похожей на женскую кацавейку; когда же снял и шубку, то под ней оказался старый, изорванный под мышками мундир почтового ведомства.
Неточные совпадения
Скинув в передней на руки подбежавшего старого камер-лакея
шинель, Чернышев подошел к зеркалу и осторожно снял шляпу с завитого парика.
— Неправда. Вот, например, я вижу, что на этом русском только одна, а не две
шинели, и для того не возьму ее, а поменяюсь. Мой плащ вовсе не греет… Эге! да это, кажется, шуба?..
Скидай ее, товарищ!
— Дома генерал? — развязно спрашивал Смагин и, не дожидаясь ответа,
скинул свою летнюю
шинель на руки Мишке.
Евлампий Григорьевич
скинул статс-секретарскую
шинель с одного плеча. Его правая рука свободно двигалась в воздухе. Шитый воротник, белый галстук, крест на шее, на левой груди — звезда, вся в настоящих, самим вставленных, брильянтах, так и горит. Весь выпрямился, голова откинута назад, волосы как-то взбиты, линии рта волнистые, возбужденные глаза… Палтусову опять кажется, что зрачки у него не равны, голос с легкой дрожью, но уверенный и немного как бы вызывающий… Неузнаваем!
Скинули с Кирилла
шинель, сюртук, жилет, порылись в них, потрясли их, посыпались мелкие серебряные монеты.