Неточные совпадения
— Вот еще что выдумал! — говорила мать, обнимавшая между тем младшего. — И придет же в голову этакое, чтобы
дитя родное било отца. Да будто и до того теперь:
дитя молодое, проехало столько пути, утомилось (это
дитя было двадцати с лишком лет и ровно в сажень ростом), ему бы теперь нужно опочить и поесть чего-нибудь, а он заставляет его биться!
Хороши у него глаза были: веселые, чистые, а брови — темные, бывало, сведет он их, глаза-то спрячутся, лицо станет каменное, упрямое, и уж никого он не слушает, только меня; я его любила куда больше, чем
родных детей, а он знал это и тоже любил меня!
Это мне баба сказала, почти этими же словами, и такую глубокую, такую тонкую и истинно религиозную мысль, такую мысль, в которой вся сущность христианства разом выразилась, то есть всё понятие о боге как о нашем родном отце и о радости бога на человека, как отца на свое
родное дитя, — главнейшая мысль Христова!
— Да, злее меня, потому что вы не хотите простить свою дочь; вы хотите забыть ее совсем и берете к себе другое дитя, а разве можно забыть свое
родное дитя? Разве вы будете любить меня? Ведь как только вы на меня взглянете, так и вспомните, что я вам чужая и что у вас была своя дочь, которую вы сами забыли, потому что вы жестокий человек. А я не хочу жить у жестоких людей, не хочу, не хочу!.. — Нелли всхлипнула и мельком взглянула на меня.
Неточные совпадения
Г-жа Простакова.
Родной, батюшка. Вить и я по отце Скотининых. Покойник батюшка женился на покойнице матушке. Она была по прозванию Приплодиных. Нас,
детей, было с них восемнадцать человек; да, кроме меня с братцем, все, по власти Господней, примерли. Иных из бани мертвых вытащили. Трое, похлебав молочка из медного котлика, скончались. Двое о Святой неделе с колокольни свалились; а достальные сами не стояли, батюшка.
Когда она родила, уже разведясь с мужем, первого
ребенка,
ребенок этот тотчас же умер, и
родные г-жи Шталь, зная ее чувствительность и боясь, чтоб это известие не убило ее, подменили ей
ребенка, взяв родившуюся в ту же ночь и в том же доме в Петербурге дочь придворного повара.
Вернувшись в начале июня в деревню, он вернулся и к своим обычным занятиям. Хозяйство сельское, отношения с мужиками и соседями, домашнее хозяйство, дела сестры и брата, которые были у него на руках, отношения с женою,
родными, заботы о
ребенке, новая пчелиная охота, которою он увлекся с нынешней весны, занимали всё его время.
Итак, она звалась Татьяной. // Ни красотой сестры своей, // Ни свежестью ее румяной // Не привлекла б она очей. // Дика, печальна, молчалива, // Как лань лесная, боязлива, // Она в семье своей
родной // Казалась девочкой чужой. // Она ласкаться не умела // К отцу, ни к матери своей; //
Дитя сама, в толпе
детей // Играть и прыгать не хотела // И часто целый день одна // Сидела молча у окна.
— Эк ведь вам Алена-то Ивановна страху задала! — затараторила жена торговца, бойкая бабенка. — Посмотрю я на вас, совсем-то вы как
ребенок малый. И сестра она вам не
родная, а сведенная, а вот какую волю взяла.