Дульчин (не слушая). И повез их к Салаю Салтанычу, должен я ему, и, как на грех, не застал его дома. Воротился домой, а тут у меня
приятели сидят, банк мечут, золото по столу рассыпано… «Пристань да пристань!» И не хотел, клянусь тебе, не хотел. Дернуло как-то поставить карточку, одну, другую… и просадил около трех тысяч… А надо долг платить, завтра срок; хоть в петлю полезай! Достань мне денег!
— Мы едем к Софье Кирилловне Заднепровской, — промолвил Петр Васильич после довольно продолжительного промежутка, в течение которого оба
приятеля сидели неподвижно, словно каменные. — Слыхали ли вы про нее?
Обедали в семь часов. После обеда
приятели сидели на веранде, прохлаждаясь холодным нарзаном с легким белым вином, и беседовали.
Неточные совпадения
— Вот он вас проведет в присутствие! — сказал Иван Антонович, кивнув головою, и один из священнодействующих, тут же находившихся, приносивший с таким усердием жертвы Фемиде, что оба рукава лопнули на локтях и давно лезла оттуда подкладка, за что и получил в свое время коллежского регистратора, прислужился нашим
приятелям, как некогда Виргилий прислужился Данту, [Древнеримский поэт Вергилий (70–19 гг. до н. э.) в поэме Данте Алигьери (1265–1321) «Божественная комедия» через Ад и Чистилище провожает автора до Рая.] и провел их в комнату присутствия, где стояли одни только широкие кресла и в них перед столом, за зерцалом [Зерцало — трехгранная пирамида с указами Петра I, стоявшая на столе во всех присутственных местах.] и двумя толстыми книгами,
сидел один, как солнце, председатель.
Сидел в шестом классе, но со своими одноклассниками держался отчужденно;
приятели у него были в седьмом и восьмом.
Не то, так дома
сидят в благородной праздности; завтракают, обедают с
приятелями, с женщинами — вот и все дело!
Потом приснилось ему, что он
сидит с
приятелями у Сен-Жоржа и с аппетитом ест и пьет, рассказывает и слушает пошлый вздор, обыкновенно рассказываемый на холостых обедах, — что ему от этого стало тяжело и скучно, и во сне даже спать захотелось.
Вон и все наши
приятели: Бабa-Городзаймон например, его узнать нельзя: он, из почтения, даже похудел немного. Чиновники
сидели, едва смея дохнуть, и так ровно, как будто во фронте. Напрасно я хочу поздороваться с кем-нибудь глазами: ни Самбро, ни Ойе-Саброски, ни переводчики не показывают вида, что замечают нас.