Неточные совпадения
Они, как видно, испугались приезда паничей,
не любивших спускать никому, или же просто хотели соблюсти свой женский обычай: вскрикнуть и броситься опрометью,
увидевши мужчину, и потому долго закрываться от сильного стыда рукавом.
Она
видела мужа в год два-три дня, и потом несколько лет о нем
не бывало слуху.
Бедная мать как
увидела их, и слова
не могла промолвить, и слезы остановились в глазах ее.
Когда
увидела мать, что уже и сыны ее сели на коней, она кинулась к меньшому, у которого в чертах лица выражалось более какой-то нежности: она схватила его за стремя, она прилипнула к седлу его и с отчаяньем в глазах
не выпускала его из рук своих.
Любопытно, что это говорил тот же самый Тарас Бульба, который бранил всю ученость и советовал, как мы уже
видели, детям вовсе
не заниматься ею.
Он поднял глаза и
увидел стоявшую у окна красавицу, какой еще
не видывал отроду: черноглазую и белую, как снег, озаренный утренним румянцем солнца.
Но дворня подняла смех,
увидевши его запачканную рожу, и
не удостоила его ответом.
Прекрасная полячка так испугалась,
увидевши вдруг перед собою незнакомого человека, что
не могла произнесть ни одного слова; но когда приметила, что бурсак стоял, потупив глаза и
не смея от робости пошевелить рукою, когда узнала в нем того же самого, который хлопнулся перед ее глазами на улице, смех вновь овладел ею.
—
Видишь, как парит!» — «
Не можно!» — кричал запорожец.
Разница та, что вместо насильной воли, соединившей их в школе, они сами собою кинули отцов и матерей и бежали из родительских домов; что здесь были те, у которых уже моталась около шеи веревка и которые вместо бледной смерти
увидели жизнь — и жизнь во всем разгуле; что здесь были те, которые, по благородному обычаю,
не могли удержать в кармане своем копейки; что здесь были те, которые дотоле червонец считали богатством, у которых, по милости арендаторов-жидов, карманы можно было выворотить без всякого опасения что-нибудь выронить.
— Да, так
видите, панове, что войны
не можно начать. Рыцарская честь
не велит. А по своему бедному разуму вот что я думаю: пустить с челнами одних молодых, пусть немного пошарпают берега Натолии. [Натолия — Анаталия — черноморское побережье Турции.] Как думаете, панове?
Бешеную негу и упоенье он
видел в битве: что-то пиршественное зрелось ему в те минуты, когда разгорится у человека голова, в глазах все мелькает и мешается, летят головы, с громом падают на землю кони, а он несется, как пьяный, в свисте пуль в сабельном блеске, и наносит всем удары, и
не слышит нанесенных.
Не раз дивился отец также и Андрию,
видя, как он, понуждаемый одним только запальчивым увлечением, устремлялся на то, на что бы никогда
не отважился хладнокровный и разумный, и одним бешеным натиском своим производил такие чудеса, которым
не могли
не изумиться старые в боях.
— Чшш! — произнесла татарка, сложив с умоляющим видом руки, дрожа всем телом и оборотя в то же время голову назад, чтобы
видеть,
не проснулся ли кто-нибудь от такого сильного вскрика, произведенного Андрием.
— Панночка видала тебя с городского валу вместе с запорожцами. Она сказала мне: «Ступай скажи рыцарю: если он помнит меня, чтобы пришел ко мне; а
не помнит — чтобы дал тебе кусок хлеба для старухи, моей матери, потому что я
не хочу
видеть, как при мне умрет мать. Пусть лучше я прежде, а она после меня. Проси и хватай его за колени и ноги. У него также есть старая мать, — чтоб ради ее дал хлеба!»
Андрий стоял ни жив ни мертв,
не имея духа взглянуть в лицо отцу. И потом, когда поднял глаза и посмотрел на него,
увидел, что уже старый Бульба спал, положив голову на ладонь.
Они поворотили в улицы и были остановлены вдруг каким-то беснующимся, который,
увидев у Андрия драгоценную ношу, кинулся на него, как тигр, вцепился в него, крича: «Хлеба!» Но сил
не было у него, равных бешенству; Андрий оттолкул его: он полетел на землю.
Не такою воображал он ее
видеть: это была
не она,
не та, которую он знал прежде; ничего
не было в ней похожего на ту, но вдвое прекраснее и чудеснее была она теперь, чем прежде.
И мало того, что осуждена я на такую страшную участь; мало того, что перед концом своим должна
видеть, как станут умирать в невыносимых муках отец и мать, для спасенья которых двадцать раз готова бы была отдать жизнь свою; мало всего этого: нужно, чтобы перед концом своим мне довелось увидать и услышать слова и любовь, какой
не видала я.
Теперь припомнил он, что
видел в прошлую ночь Андрия, проходившего по табору с какой-то женщиною, и поник седою головою, а все еще
не хотел верить, чтобы могло случиться такое позорное дело и чтобы собственный сын его продал веру и душу.
А козаки все до одного прощались, зная, что много будет работы тем и другим; но
не повершили, однако ж, тотчас разлучиться, а повершили дождаться темной ночной поры, чтобы
не дать неприятелю
увидеть убыль в козацком войске.
Долго еще оставшиеся товарищи махали им издали руками, хотя
не было ничего видно. А когда сошли и воротились по своим местам, когда
увидели при высветивших ясно звездах, что половины телег уже
не было на месте, что многих, многих нет, невесело стало у всякого на сердце, и все задумались против воли, утупивши в землю гульливые свои головы.
Вам случалось
не одному помногу пропадать на чужбине;
видишь — и там люди! также божий человек, и разговоришься с ним, как с своим; а как дойдет до того, чтобы поведать сердечное слово, —
видишь: нет, умные люди, да
не те; такие же люди, да
не те!
Как только
увидели козаки, что подошли они на ружейный выстрел, все разом грянули в семипядные пищали, и,
не перерывая, всё палили они из пищалей.
Тарас
видел еще издали, что беда будет всему Незамайковскому и Стебликивскому куреню, и вскрикнул зычно: «Выбирайтесь скорей из-за возов, и садись всякий на коня!» Но
не поспели бы сделать то и другое козаки, если бы Остап
не ударил в самую середину; выбил фитили у шести пушкарей, у четырех только
не мог выбить: отогнали его назад ляхи.
Не успели оглянуться козаки, как уже
увидели Степана Гуску, поднятого на четыре копья.
Так школьник, неосторожно задравши своего товарища и получивши за то от него удар линейкою по лбу, вспыхивает, как огонь, бешеный выскакивает из лавки и гонится за испуганным товарищем своим, готовый разорвать его на части; и вдруг наталкивается на входящего в класс учителя: вмиг притихает бешеный порыв и упадает бессильная ярость. Подобно ему, в один миг пропал, как бы
не бывал вовсе, гнев Андрия. И
видел он перед собою одного только страшного отца.
Рубится и бьется Тарас, сыплет гостинцы тому и другому на голову, а сам глядит все вперед на Остапа и
видит, что уже вновь схватилось с Остапом мало
не восьмеро разом.
—
Не говори мне ничего. Вези меня в Варшаву. Что бы ни было, а я хочу еще раз
увидеть его, сказать ему хоть одно слово.
— А пан разве
не знает, что Бог на то создал горелку, чтобы ее всякий пробовал! Там всё лакомки, ласуны: шляхтич будет бежать верст пять за бочкой, продолбит как раз дырочку, тотчас
увидит, что
не течет, и скажет: «Жид
не повезет порожнюю бочку; верно, тут есть что-нибудь. Схватить жида, связать жида, отобрать все деньги у жида, посадить в тюрьму жида!» Потому что все, что ни есть недоброго, все валится на жида; потому что жида всякий принимает за собаку; потому что думают, уж и
не человек, коли жид.
— Кто идет? — закричало несколько голосов; и Тарас
увидел порядочное количество гайдуков в полном вооружении. — Нам никого
не велено пускать.
— И на что бы так много! — горестно сказал побледневший жид, развязывая кожаный мешок свой; но он счастлив был, что в его кошельке
не было более и что гайдук далее ста
не умел считать. — Пан, пан! уйдем скорее!
Видите, какой тут нехороший народ! — сказал Янкель, заметивши, что гайдук перебирал на руке деньги, как бы жалея о том, что
не запросил более.
Что почувствовал старый Тарас, когда
увидел своего Остапа? Что было тогда в его сердце? Он глядел на него из толпы и
не проронил ни одного движения его. Они приблизились уже к лобному месту. Остап остановился. Ему первому приходилось выпить эту тяжелую чашу. Он глянул на своих, поднял руку вверх и произнес громко...
Но когда подвели его к последним смертным мукам, — казалось, как будто стала подаваться его сила. И повел он очами вокруг себя: боже, всё неведомые, всё чужие лица! Хоть бы кто-нибудь из близких присутствовал при его смерти! Он
не хотел бы слышать рыданий и сокрушения слабой матери или безумных воплей супруги, исторгающей волосы и биющей себя в белые груди; хотел бы он теперь
увидеть твердого мужа, который бы разумным словом освежил его и утешил при кончине. И упал он силою и воскликнул в душевной немощи...