И всё исчезнет. Верить я готов, // Что наш безлучный мир — лишь прах могильный // Другого, — горсть земли, в борьбе веков // Случайно уцелевшая и сильно // Заброшенная в
вечный круг миров. // Светилы ей двоюродные братья, // Хоть носят шлейфы огненного платья, // И по сродству имеют в добрый час // Влиянье благотворное на нас… // А дай сойтись, так заварится каша, — // В кулачки, и… прощай планета наша.
Неточные совпадения
«Где это, — подумал Раскольников, идя далее, — где это я читал, как один приговоренный к смерти, за час до смерти, говорит или думает, что если бы пришлось ему жить где-нибудь на высоте, на скале, и на такой узенькой площадке, чтобы только две ноги можно было поставить, — а
кругом будут пропасти, океан,
вечный мрак,
вечное уединение и
вечная буря, — и оставаться так, стоя на аршине пространства, всю жизнь, тысячу лет, вечность, — то лучше так жить, чем сейчас умирать!
Но среди этой разновековой мебели, картин, среди не имеющих ни для кого значения, но отмеченных для них обоих счастливым часом, памятной минутой мелочей, в океане книг и нот веяло теплой жизнью, чем-то раздражающим ум и эстетическое чувство; везде присутствовала или недремлющая мысль, или сияла красота человеческого дела, как
кругом сияла
вечная красота природы.
Возвращение на фрегат было самое приятное время в прогулке: было совершенно прохладно; ночь тиха;
кругом, на чистом горизонте, резко отделялись черные силуэты пиков и лесов и ярко блистала зарница —
вечное украшение небес в здешних местах. Прямо на голову текли лучи звезд, как серебряные нити. Но вода была лучше всего: весла с каждым ударом черпали чистейшее серебро, которое каскадом сыпалось и разбегалось искрами далеко вокруг шлюпки.
Наибольшие нападения в православных
кругах вызвало понимание Софии как
вечной женственности, внесение женственного начала в Божество.
По
кругу пробежал ропот неудовольствия: если мочеганин унесет
круг, то это будет
вечным позором для всей пристани, и самосадским борцам стыдно будет показать глаза на Ключевской завод.