Вот она заговорила, но в топоте и шуме голосов ее голос был
не слышен, а круг снова разрывался, люди, отлетая в сторону, шлепались на пол с мягким звуком, точно подушки, и лежали неподвижно; некоторые, отскакивая, вертелись одиноко и парами, но все падали один за другим или, протянув руки вперед, точно слепцы, пошатываясь, отходили в сторону и там тоже бессильно валились с ног, точно подрубленные.
Не слышен здесь житейский шум, // Прохлада, тишина // И полусумрак… Строгих дум // Опять душа полна. // Святых и ангелов толпой // Вверху украшен храм, // Порфир и яшма под ногой // И мрамор по стенам…
И все опять тихо; шепот совсем
не слышен, и Райнер только отличает тихий голос Телля: «Я не пойду на Рютли. Рассуждайте сами, а если вам понадобится дело, тогда зовите меня».
Неточные совпадения
Она
не выглянула больше. Звук рессор перестал быть
слышен, чуть слышны стали бубенчики. Лай собак показал, что карета проехала и деревню, — и остались вокруг пустые поля, деревня впереди и он сам, одинокий и чужой всему, одиноко идущий по заброшенной большой дороге.
Мне казалось, что важнее тех дел, которые делались в кабинете, ничего в мире быть
не могло; в этой мысли подтверждало меня еще то, что к дверям кабинета все подходили обыкновенно перешептываясь и на цыпочках; оттуда же был
слышен громкий голос папа и запах сигары, который всегда,
не знаю почему, меня очень привлекал.
Самгин закрыл лицо руками. Кафли печи, нагреваясь все более, жгли спину, это уже было неприятно, но отойти от печи
не было сил. После ухода Анфимьевны тишина в комнатах стала тяжелей, гуще, как бы только для того, чтобы ясно был
слышен голос Якова, — он струился из кухни вместе с каким-то едким, горьковатым запахом:
В сыроватой и сумрачной духоте, кроме крепкого дыма махорки, был
слышен угарный запах древесного угля. Мысли
не мешали Самгину представлять себя в комнате гостиницы,
не мешали слушать говор плотников.
Особенно был раздражен бритоголовый человек, он расползался по столу, опираясь на него локтем, протянув правую руку к лицу Кутузова. Синий шар головы его теперь пришелся как раз под опаловым шаром лампы, смешно и жутко повторяя его. Слов его Самгин
не слышал, а в голосе чувствовал личную и горькую обиду. Но был ясно
слышен сухой голос Прейса: