Неточные совпадения
Гости слышали, как он заказывал
повару обед; сообразив это, Чичиков, начинавший уже несколько чувствовать аппетит,
увидел, что раньше пяти часов они не сядут за стол.
К довершению этого, кричал кричмя дворовый ребятишка, получивший от матери затрещину; визжал борзой кобель, присев задом к земле, по поводу горячего кипятка, которым обкатил его, выглянувши из кухни,
повар. Словом, все голосило и верещало невыносимо. Барин все
видел и слышал. И только тогда, когда это делалось до такой степени несносно, что даже мешало барину ничем не заниматься, высылал он сказать, чтоб шумели потише.
— Вот он, шельма! — услышали мы чей-то голос и скоро
увидели повара. Графский повар шел к нам и, весело смеясь, показывал нам свой кулак. Из его кулака торчали головка и хвост только что пойманного им бенефицианта. Бедный артист! Избавь бог всякого от подобного сбора!
Неточные совпадения
Он
видел, что старик
повар улыбался, любуясь ею и слушая ее неумелые, невозможные приказания;
видел, что Агафья Михайловна задумчиво и ласково покачивала головой на новые распоряжения молодой барыни в кладовой,
видел, что Кити была необыкновенно мила, когда она, смеясь и плача, приходила к нему объявить, что девушка Маша привыкла считать ее барышней и оттого ее никто не слушает.
В возок боярский их впрягают, // Готовят завтрак
повара, // Горой кибитки нагружают, // Бранятся бабы, кучера. // На кляче тощей и косматой // Сидит форейтор бородатый, // Сбежалась челядь у ворот // Прощаться с барами. И вот // Уселись, и возок почтенный, // Скользя, ползет за ворота. // «Простите, мирные места! // Прости, приют уединенный! //
Увижу ль вас?..» И слез ручей // У Тани льется из очей.
Анфимьевна простудилась и заболела. Последний раз Самгин
видел ее на ногах поздно вечером, на другой день после того, как удавился
повар.
— А издержки какие? — продолжал Обломов. — А деньги где? Ты
видел, сколько у меня денег? — почти грозно спросил Обломов. — А квартира где? Здесь надо тысячу рублей заплатить, да нанять другую, три тысячи дать, да на отделку сколько! А там экипаж,
повар, на прожиток! Где я возьму?
По американской привычке не
видеть ничего необыкновенного ни в быстром обогащении, ни в разорении, или по своему личному характеру, Бьюмонт не имел охоты ни восхититься величием ума, нажившего было три — четыре миллиона, ни скорбеть о таком разорении, после которого еще остались средства держать порядочного
повара; а между тем надобно же было что-нибудь заметить в знак сочувствия чему-нибудь из длинной речи; потому он сказал: