Неточные совпадения
Русь!
вижу тебя, из моего чудного, прекрасного далека тебя
вижу: бедно, разбросанно и неприютно в тебе;
не развеселят,
не испугают взоров дерзкие дива природы, венчанные дерзкими дивами искусства, города с многооконными высокими дворцами, вросшими в утесы, картинные
дерева и плющи, вросшие в домы, в шуме и в вечной пыли водопадов;
не опрокинется назад голова посмотреть на громоздящиеся без конца над нею и в вышине каменные глыбы;
не блеснут сквозь наброшенные одна на другую темные арки, опутанные виноградными сучьями, плющами и несметными миллионами диких роз,
не блеснут сквозь них вдали вечные линии сияющих гор, несущихся в серебряные ясные небеса.
Когда дорога понеслась узким оврагом в чащу огромного заглохнувшего леса и он
увидел вверху, внизу, над собой и под собой трехсотлетние дубы, трем человекам в обхват, вперемежку с пихтой, вязом и осокором, перераставшим вершину тополя, и когда на вопрос: «Чей лес?» — ему сказали: «Тентетникова»; когда, выбравшись из леса, понеслась дорога лугами, мимо осиновых рощ, молодых и старых ив и лоз, в виду тянувшихся вдали возвышений, и перелетела мостами в разных местах одну и ту же реку, оставляя ее то вправо, то влево от себя, и когда на вопрос: «Чьи луга и поемные места?» — отвечали ему: «Тентетникова»; когда поднялась потом дорога на гору и пошла по ровной возвышенности с одной стороны мимо неснятых хлебов: пшеницы, ржи и ячменя, с другой же стороны мимо всех прежде проеханных им мест, которые все вдруг показались в картинном отдалении, и когда, постепенно темнея, входила и вошла потом дорога под тень широких развилистых
дерев, разместившихся врассыпку по зеленому ковру до самой деревни, и замелькали кирченые избы мужиков и крытые красными крышами господские строения; когда пылко забившееся сердце и без вопроса знало, куды приехало, — ощущенья, непрестанно накоплявшиеся, исторгнулись наконец почти такими словами: «Ну,
не дурак ли я был доселе?
— Ну, расспросите у него, вы
увидите, что… [В рукописи четыре слова
не разобрано.] Это всезнай, такой всезнай, какого вы нигде
не найдете. Он мало того что знает, какую почву что любит, знает, какое соседство для кого нужно, поблизости какого леса нужно сеять какой хлеб. У нас у всех земля трескается от засух, а у него нет. Он рассчитает, насколько нужно влажности, столько и
дерева разведет; у него все играет две-три роли: лес лесом, а полю удобренье от листьев да от тени. И это во всем так.
Неточные совпадения
Самгин, почувствовав опасность, ответил
не сразу. Он
видел, что ответа ждет
не один этот, с курчавой бородой, а все три или четыре десятка людей, стесненных в какой-то барской комнате, уставленной запертыми шкафами красного ‹
дерева›, похожей на гардероб, среди которого стоит длинный стол. Закурив
не торопясь папиросу, Самгин сказал:
Самгин, насыщаясь и внимательно слушая,
видел вдали, за стволами
деревьев, медленное движение бесконечной вереницы экипажей, в них яркие фигуры нарядных женщин, рядом с ними покачивались всадники на красивых лошадях; над мелким кустарником в сизоватом воздухе плыли головы пешеходов в соломенных шляпах, в котелках, где-то далеко оркестр отчетливо играл «Кармен»; веселая задорная музыка очень гармонировала с гулом голосов, все было приятно пестро, но
не резко, все празднично и красиво, как хорошо поставленная опера.
Но она
не обратила внимания на эти слова. Опьяняемая непрерывностью движения, обилием и разнообразием людей, криками, треском колес по булыжнику мостовой, грохотом железа, скрипом
дерева, она сама говорила фразы,
не совсем обыкновенные в ее устах. Нашла, что город только красивая обложка книги, содержание которой — ярмарка, и что жизнь становится величественной, когда
видишь, как работают тысячи людей.
— Казарма — чирей на земле, фурункул, —
видишь?
Дерево — фонтан, оно бьет из земли толстой струей и рассыпает в воздухе капли жидкого золота. Ты этого
не видишь, я —
вижу. Что?
Она примирительно смотрела на весь мир. Она стояла на своем пьедестале, но
не белой, мраморной статуей, а живою, неотразимо пленительной женщиной, как то поэтическое видение, которое снилось ему однажды, когда он, под обаянием красоты Софьи, шел к себе домой и
видел женщину-статую, сначала холодную, непробужденную, потом
видел ее преображение из статуи в живое существо, около которого заиграла и заструилась жизнь, зазеленели
деревья, заблистали цветы, разлилась теплота…