Подъезжая ко двору, Чичиков заметил на крыльце самого хозяина, который стоял
в зеленом шалоновом сюртуке, приставив руку ко
лбу в виде зонтика над глазами, чтобы рассмотреть получше подъезжавший экипаж.
— Пойди ты сладь с нею!
в пот бросила, проклятая старуха!» Тут он, вынувши из кармана платок, начал отирать пот,
в самом деле выступивший на
лбу.
Нужно заметить, что у некоторых дам, — я говорю у некоторых, это не то, что у всех, — есть маленькая слабость: если они заметят у себя что-нибудь особенно хорошее,
лоб ли, рот ли, руки ли, то уже думают, что лучшая часть лица их так первая и бросится всем
в глаза и все вдруг заговорят
в один голос: «Посмотрите, посмотрите, какой у ней прекрасный греческий нос!» или: «Какой правильный, очаровательный
лоб!» У которой же хороши плечи, та уверена заранее, что все молодые люди будут совершенно восхищены и то и дело станут повторять
в то время, когда она будет проходить мимо: «Ах, какие чудесные у этой плечи», — а на лицо, волосы, нос,
лоб даже не взглянут, если же и взглянут, то как на что-то постороннее.
Здесь Костанжогло плюнул и чуть-чуть не выговорил несколько неприличных и бранных слов
в присутствии супруги. Суровая тень темной ипохондрии омрачила его живое лицо. Вздоль
лба и впоперек его собрались морщины, обличители гневного движенья взволнованной желчи.