Неточные совпадения
— Афанасий Васильевич! — сказал бедный Чичиков и схватил его обеими руками за руки. — О, если бы
удалось мне освободиться, возвратить мое имущество! клянусь вам, повел бы отныне совсем другую
жизнь! Спасите, благодетель, спасите!
Лучше других оттенков
жизни удается живописи изображать судорожные искажения лица при разрушительно-сильных аффектах, напр., выражение гнева, ужаса, свирепости, буйного разгула, физической боли или нравственного страдания, переходящего в физическое страдание; потому что в этих случаях с чертами лица происходят резкие изменения, которые достаточно могут быть изображены довольно грубыми взмахами кисти, и мелочная неверность или неудовлетворительность подробностей исчезает среди крупных штрихов: самый грубый намек здесь понятен для зрителя.
Неточные совпадения
Стародум(к Правдину). Чтоб оградить ее
жизнь от недостатку в нужном, решился я
удалиться на несколько лет в ту землю, где достают деньги, не променивая их на совесть, без подлой выслуги, не грабя отечества; где требуют денег от самой земли, которая поправосуднее людей, лицеприятия не знает, а платит одни труды верно и щедро.
Избранная Вронским роль с переездом в палаццо
удалась совершенно, и, познакомившись чрез посредство Голенищева с некоторыми интересными лицами, первое время он был спокоен. Он писал под руководством итальянского профессора живописи этюды с натуры и занимался средневековою итальянскою
жизнью. Средневековая итальянская
жизнь в последнее время так прельстила Вронского, что он даже шляпу и плед через плечо стал носить по-средневековски, что очень шло к нему.
Нам, Алексей Степаныч, с вами // Не
удалось сказать двух слов. // Ну, образ
жизни ваш каков? // Без горя нынче? без печали?
— Поезжай, — одобрительно сказал Дронов. — Дай мне денег, я налажу издательство, а ты —
удались и сибаритствуй. Налажу дело, приведу отечество в порядок — телеграфирую: возвращайся, все готово для сладкой
жизни, черт тебя дери!
Он горячо благодарил судьбу, если в этой неведомой области
удавалось ему заблаговременно различить нарумяненную ложь от бледной истины; уже не сетовал, когда от искусно прикрытого цветами обмана он оступался, а не падал, если только лихорадочно и усиленно билось сердце, и рад-радехонек был, если не обливалось оно кровью, если не выступал холодный пот на лбу и потом не ложилась надолго длинная тень на его
жизнь.