Неточные совпадения
(Из записной книжки Н.В. Гоголя.)]
густой щетиною вытыкавший из-за ивы иссохшие
от страшной глушины, перепутавшиеся и скрестившиеся листья и сучья, и, наконец, молодая ветвь клена, протянувшая сбоку свои зеленые лапы-листы, под один из которых забравшись бог весть каким образом, солнце превращало его вдруг в прозрачный и огненный, чудно сиявший в этой
густой темноте.
— Ах, батюшка! ах, благодетель мой! — вскрикнул Плюшкин, не замечая
от радости, что у него из носа выглянул весьма некартинно табак, на образец
густого кофия, и полы халата, раскрывшись, показали платье, не весьма приличное для рассматриванья.
И туловище генерала стало колебаться
от смеха. Плечи, носившие некогда
густые эполеты, тряслись, точно как бы носили и поныне
густые эполеты.
Чичиков разрешился тоже междуиметием смеха, но, из уважения к генералу, пустил его на букву э: хе, хе, хе, хе, хе! И туловище его также стало колебаться
от смеха, хотя плечи и не тряслись, потому что не носили
густых эполет.
— Вот смотрите, в этом месте уже начинаются его земли, — говорил Платонов, указывая на поля. — Вы увидите тотчас отличье
от других. Кучер, здесь возьмешь дорогу налево. Видите ли этот молодник-лес? Это — сеяный. У другого в пятнадцать лет не поднялся <бы> так, а у него в восемь вырос. Смотрите, вот лес и кончился. Начались уже хлеба; а через пятьдесят десятин опять будет лес, тоже сеяный, а там опять. Смотрите на хлеба, во сколько раз они
гуще, чем у другого.
Неточные совпадения
Не успели пушкари опамятоваться
от этого зрелища, как их ужаснуло новое;
загудели на соборной колокольне колокола, и вдруг самый большой из них грохнулся вниз.
Красавец обер-кельнер с начинавшимся
от шеи пробором в
густых напомаженных волосах, во фраке и с широкою белою батистовою грудью рубашки, со связкой брелок над округленным брюшком, заложив руки в карманы, презрительно прищурившись, строго отвечал что-то остановившемуся господину.
Открыв ослепленные глаза, Левин сквозь
густую завесу дождя, отделившую его теперь
от Колка, с ужасом увидал прежде всего странно изменившую свое положение зеленую макушу знакомого дуба в середине леса.
Блестящие, казавшиеся темными
от густых ресниц, серые глаза дружелюбно, внимательно остановились на его лице, как будто она признавала его, и тотчас же перенеслись на подходившую толпу, как бы ища кого-то.
Дарья Александровна, в кофточке и с пришпиленными на затылке косами уже редких, когда-то
густых и прекрасных волос, с осунувшимся, худым лицом и большими, выдававшимися
от худобы лица, испуганными глазами, стояла среди разбросанных по комнате вещей пред открытою шифоньеркой, из которой она выбирала что-то.