Неточные совпадения
Расспросивши подробно будочника, куда можно пройти ближе, если понадобится, к собору, к присутственным местам, к губернатору, он отправился взглянуть на реку, протекавшую посредине города, дорогою оторвал прибитую к столбу афишу, с тем чтобы, пришедши домой, прочитать ее хорошенько, посмотрел пристально на проходившую по деревянному тротуару даму недурной наружности, за которой следовал мальчик в
военной ливрее, с узелком в руке, и, еще раз окинувши все глазами, как бы с тем, чтобы хорошо припомнить положение места, отправился домой прямо в свой нумер, поддерживаемый слегка на лестнице трактирным слугою.
Деревня показалась ему довольно велика; два леса, березовый и сосновый, как два крыла, одно темнее, другое светлее, были у ней справа и слева; посреди виднелся деревянный дом с мезонином, красной крышей и темно-серыми или, лучше, дикими стенами, — дом вроде тех, как у нас строят для
военных поселений и немецких колонистов.
На старшую дочь Александру Степановну он не мог во всем положиться, да и был прав, потому что Александра Степановна скоро убежала с штабс-ротмистром, бог весть какого кавалерийского полка, и обвенчалась с ним где-то наскоро в деревенской церкви, зная, что отец не любит офицеров по странному предубеждению, будто бы все
военные картежники и мотишки.
Случись же под такую минуту, как будто нарочно в подтверждение его мнения о
военных, что сын его проигрался в карты; он послал ему от души свое отцовское проклятие и никогда уже не интересовался знать, существует ли он на свете или нет.
— Да вы, батюшка, не служили ли в
военной службе?
— В том-то и дело, что есть. Зять делал выправки: говорит, будто и след простыл, но ведь он человек
военный: мастер притопывать шпорой, а если бы похлопотать по судам…
— Слава богу, — отвечал половой, кланяясь. — Вчера приехал поручик какой-то
военный, занял шестнадцатый номер.
Об висте решительно позабыли; спорили, кричали, говорили обо всем: об политике, об
военном даже деле, излагали вольные мысли, за которые в другое время сами бы высекли своих детей.
Мнения были всякого рода: были такие, которые уже чересчур отзывались
военною жестокостью и строгостию, едва ли не излишнею; были, однако же, и такие, которые дышали кротостию.
Дамы были очень довольны и не только отыскали в нем кучу приятностей и любезностей, но даже стали находить величественное выражение в лице, что-то даже марсовское и
военное, что, как известно, очень нравится женщинам.
Герой наш поворотился в ту ж минуту к губернаторше и уже готов был отпустить ей ответ, вероятно ничем не хуже тех, какие отпускают в модных повестях Звонские, Линские, Лидины, Гремины и всякие ловкие
военные люди, как, невзначай поднявши глаза, остановился вдруг, будто оглушенный ударом.
Как ни велик был в обществе вес Чичикова, хотя он и миллионщик, и в лице его выражалось величие и даже что-то марсовское и
военное, но есть вещи, которых дамы не простят никому, будь он кто бы ни было, и тогда прямо пиши пропало!
Но вдруг на место прежнего тюфяка был прислан новый начальник, человек
военный, строгий, враг взяточников и всего, что зовется неправдой.
Чиновники были отставлены от должности; дома гражданской архитектуры поступили в казну и обращены были на разные богоугодные заведения и школы для кантонистов, [Кантонисты — солдатские сыновья, с самого рождения определенные в
военное ведомство.] все распушено было в пух, и Чичиков более других.
Но так как все же он был человек
военный, стало быть, не знал всех тонкостей гражданских проделок, то чрез несколько времени, посредством правдивой наружности и уменья подделаться ко всему, втерлись к нему в милость другие чиновники, и генерал скоро очутился в руках еще больших мошенников, которых он вовсе не почитал такими; даже был доволен, что выбрал наконец людей как следует, и хвастался не в шутку тонким уменьем различать способности.
Господин необыкновенно приличной наружности соскочил на крыльцо с быстротой и ловкостью почти
военного человека.
Чудная, однако же, вещь: на другой день, когда подали Чичикову лошадей и вскочил он в коляску с легкостью почти
военного человека, одетый в новый фрак, белый галстук и жилет, и покатился свидетельствовать почтение генералу, Тентетников пришел в такое волненье духа, какого давно не испытывал.
Чичиков схватился со стула с ловкостью почти
военного человека, подлетел к хозяйке с мягким выраженьем в улыбке деликатного штатского человека, коромыслом подставил ей руку и повел ее парадно через две комнаты в столовую, сохраняя во все время приятное наклоненье головы несколько набок. Служитель снял крышку с суповой чашки; все со стульями придвинулись ближе к столу, и началось хлебанье супа.
В
военное время человек этот наделал бы чудес: его бы послать куда-нибудь пробраться сквозь непроходимые, опасные места, украсть перед носом у самого неприятеля пушку, — это его бы дело.
Но за неимением
военного поприща, на котором бы, может быть, он был честным человеком, он пакостил и гадил.
Но дело в том, что я намерен это следить не формальным следованьем по бумагам, а
военным быстрым судом, как в
военное <время>, и надеюсь, что государь мне даст это право, когда я изложу все это дело.
В таком случае, когда нет возможности произвести дело гражданским образом, когда горят шкафы с <бумагами> и, наконец, излишеством лживых посторонних показаний и ложными доносами стараются затемнить и без того довольно темное дело, — я полагаю
военный суд единственным средством и желаю знать мнение ваше.