Неточные совпадения
Самая рыночная площадь имеет несколько печальный вид: дом портного выходит чрезвычайно глупо не всем фасадом, но углом; против него строится лет пятнадцать какое-то каменное строение о двух окнах; далее стоит сам по себе модный дощатый
забор, выкрашенный серою краскою
под цвет грязи, который, на образец другим строениям, воздвиг городничий во время своей молодости, когда не имел еще обыкновения
спать тотчас после обеда и пить на ночь какой-то декокт, заправленный сухим крыжовником.
— Лягте, — сказал Туробоев и ударом ноги подшиб ноги Самгину, он
упал под забор, и тотчас, почти над головой его, взметнулись рыжие ноги лошади, на ней сидел, качаясь, голубоглазый драгун со светлыми усиками; оскалив зубы, он взвизгивал, как мальчишка, и рубил саблей воздух, забор, стараясь достать Туробоева, а тот увертывался, двигая спиной по забору, и орал:
Неточные совпадения
— А вы, хлопцы! — продолжал он, оборотившись к своим, — кто из вас хочет умирать своею смертью — не по запечьям и бабьим лежанкам, не пьяными
под забором у шинка, подобно всякой
падали, а честной, козацкой смертью — всем на одной постеле, как жених с невестою? Или, может быть, хотите воротиться домой, да оборотиться в недоверков, да возить на своих спинах польских ксендзов?
Ты как живёшь?» — «Я», отвечал Барбос, // Хвост плетью спустя и свой повеся нос: // «Живу по-прежнему: терплю и холод, // И голод, // И, сберегаючи хозяйский дом, // Здесь
под забором сплю и мокну
под дождём;
Он понял, что это нужно ей, и ему хотелось еще послушать Корвина. На улице было неприятно; со дворов, из переулков вырывался ветер, гнал поперек мостовой осенний лист, листья прижимались к
заборам, убегали в подворотни, а некоторые, подпрыгивая, вползали невысоко по
заборам, точно испуганные мыши,
падали, кружились, бросались
под ноги. В этом было что-то напоминавшее Самгину о каменщиках и плотниках, падавших со стены.
И вот, в одно прекрасное утро, на рассвете, он вдруг находит меня замерзавшего
под забором и прямо
нападает на след «богатейшего», по его мнению, «дела».
Мы шли, шли в темноте, а проклятые улицы не кончались: все
заборы да сады. Ликейцы, как тени, неслышно скользили во мраке. Нас провожал тот же самый, который принес нам цветы. Где было грязно или острые кораллы мешали свободно ступать, он вел меня
под руку, обводил мимо луж, которые, видно, знал наизусть. К несчастью, мы не туда
попали, и, если б не провожатый, мы проблуждали бы целую ночь. Наконец добрались до речки, до вельбота, и вздохнули свободно, когда выехали в открытое море.