И если бы уличить Лопухова, как практического мыслителя, в тогдашней его неосновательности «не отказываюсь», он восторжествовал бы, как теоретик, и сказал бы: «вот вам новый пример, как эгоизм управляет нашими мыслями! — ведь я должен бы был видеть, но не видел, потому что хотелось видеть не то — и нашими поступками, потому что зачем же заставил девушку сидеть в подвале
лишнюю неделю, когда следовало предвидеть и все устроить тогда же!»
— Очень просто: мы заменим сплав на потесях сплавом на лотах, тогда рабочих потребуется в пять раз меньше, то есть как раз настолько, насколько могут дать рабочих чусовские пристани и отчасти заводы. Теперь какая-нибудь
лишняя неделя — бурлаки бегут, и мы каждым раз должны переживать крайние затруднения, а тогда…
Неточные совпадения
Илья. Пополам перегнуло набок, coвсeм углом, так глаголем и ходит… другая
неделя… ах, беда! Теперь в хоре всякий
лишний человек дорого стоит, а без тенора как быть! К дохтору ходил, дохтор и говорит: «Через
неделю, через две отпустит, опять прямой будешь». А нам теперь его надо.
«В
неделю, скажет, набросать подробную инструкцию поверенному и отправить его в деревню, Обломовку заложить, прикупить земли, послать план построек, квартиру сдать, взять паспорт и ехать на полгода за границу, сбыть
лишний жир, сбросить тяжесть, освежить душу тем воздухом, о котором мечтал некогда с другом, пожить без халата, без Захара и Тарантьева, надевать самому чулки и снимать с себя сапоги, спать только ночью, ехать, куда все едут, по железным дорогам, на пароходах, потом…
Ты к нему каждую
неделю ездишь — это тоже денег стоит, потому лошади
лишних полпуда овса могут стравить.
Глеб действительно нуждался в работнике; еще за две
недели перед этим наведывался он в Комарево и просил прислать ему батрака, если такой найдется, просил прислать в наискорейшем времени. Появление Захара избавляло Глеба от
лишних хлопот.
Тут сидел один из ближайших приятелей Захара.
Лишнее говорить, что он пользовался точно так же дружбою приемыша. То был рыжий и косой парень, но лихой и разбитной гуляка, по прозванию Семион, или Севка-Глазун. Этот Семион, или Севка, держался обычая пропивать в воскресенье все то, что зарабатывал в продолжение
недели, если только не успевал заблаговременно проигрывать заработки в три листка. В компании, где Захар играл роль коновода, Севка был чем-то вроде есаула.