Неточные совпадения
Не говоря ни слова, встал он с
места, расставил ноги свои посереди комнаты, нагнул голову немного вперед, засунул руку в задний карман горохового кафтана своего, вытащил круглую под лаком табакерку, щелкнул пальцем по намалеванной роже какого-то бусурманского генерала и, захвативши немалую порцию табаку, растертого с золою и листьями любистка, поднес ее коромыслом к носу и вытянул носом
на лету всю кучку, не дотронувшись даже до большого пальца, — и всё ни слова; да как полез в другой карман и вынул синий в клетках бумажный платок, тогда только проворчал про себя чуть ли еще не поговорку: «Не мечите бисер перед свиньями»…
Горы горшков, закутанных в сено, медленно двигались, кажется, скучая своим заключением и темнотою;
местами только какая-нибудь расписанная ярко миска или макитра хвастливо выказывалась из высоко взгроможденного
на возу плетня и привлекала умиленные взгляды поклонников роскоши.
— Так ты думаешь, земляк, что плохо пойдет наша пшеница? — говорил человек, с вида похожий
на заезжего мещанина, обитателя какого-нибудь местечка, в пестрядевых, запачканных дегтем и засаленных шароварах, другому, в синей,
местами уже с заплатами, свитке и с огромною шишкою
на лбу.
Заседатель, чтоб ему не довелось обтирать губ после панской сливянки, отвел для ярмарки проклятое
место,
на котором, хоть тресни, ни зерна не спустишь.
В том сарае то и дело что водятся чертовские шашни; и ни одна ярмарка
на этом
месте не проходила без беды.
Люди с тех пор открещиваются от того
места, и вот уже будет лет с десяток, как не было
на нем ярмарки.
— А! Голопупенко, Голопупенко! — закричал, обрадовавшись, Солопий. — Вот, кум, это тот самый, о котором я говорил тебе. Эх, хват! вот Бог убей меня
на этом
месте, если не высуслил при мне кухоль мало не с твою голову, и хоть бы раз поморщился.
Бывало, ни свет ни заря, подковы красных сапогов и приметны
на том
месте, где раздобаривала Пидорка с своим Петрусем.
Сидит
на одном
месте, и хоть бы слово с кем.
Пот валит градом по лицу его, и он в изнеможении садится
на свое
место.
Вот теперь
на этом самом
месте, где стоит село наше, кажись, все спокойно; а ведь еще не так давно, еще покойный отец мой и я запомню, как мимо развалившегося шинка, который нечистое племя долго после того поправляло
на свой счет, доброму человеку пройти нельзя было.
Теперешний пан хочет строить
на том
месте винницу и прислал нарочно для того сюда винокура…
— Потанцевать?.. эх вы, замысловатые девушки! — протяжно произнес Каленик, смеясь и грозя пальцем и оступаясь, потому что ноги его не могли держаться
на одном
месте. — А дадите перецеловать себя? Всех перецелую, всех!.. — И косвенными шагами пустился бежать за ними.
Под самым покутом, [Покут — почетный угол в хате.]
на почетном
месте, сидел гость — низенький, толстенький человечек с маленькими, вечно смеющимися глазками, в которых, кажется, написано было то удовольствие, с каким курил он свою коротенькую люльку, поминутно сплевывая и придавливая пальцем вылезавший из нее превращенный в золу табак.
— Эге! влезла свинья в хату, да и лапы сует
на стол, — сказал голова, гневно подымаясь с своего
места; но в это время увесистый камень, разбивши окно вдребезги, полетел ему под ноги. Голова остановился. — Если бы я знал, — говорил он, подымая камень, — какой это висельник швырнул, я бы выучил его, как кидаться! Экие проказы! — продолжал он, рассматривая его
на руке пылающим взглядом. — Чтобы он подавился этим камнем…
— И опять положил руки
на стол с каким-то сладким умилением в глазах, приготовляясь слушать еще, потому что под окном гремел хохот и крики: «Снова! снова!» Однако ж проницательный глаз увидел бы тотчас, что не изумление удерживало долго голову
на одном
месте.
Выспрашивать — никто знать не знает; одна только верхняя свитка лежала
на том
месте.
Мало-помалу выбрался он
на просторное
место, и, сколько мог заметить, деревья редели и становились, чем далее, такие широкие, каких дед не видывал и по ту сторону Польши.
— Нет, этого мало! — закричал дед, прихрабрившись и надев шапку. — Если сейчас не станет передо мною молодецкий конь мой, то вот убей меня гром
на этом самом нечистом
месте, когда я не перекрещу святым крестом всех вас! — и уже было и руку поднял, как вдруг загремели перед ним конские кости.
По крайней мере, что деялось с ним в то время, ничего не помнил; и как очнулся немного и осмотрелся, то уже рассвело совсем; перед ним мелькали знакомые
места, и он лежал
на крыше своей же хаты.
В другом
месте девушки ловили парубка, подставляли ему ногу, и он летел вместе с мешком стремглав
на землю.
Как вкопанный стоял кузнец
на одном
месте. «Нет, не могу; нет сил больше… — произнес он наконец. — Но боже ты мой, отчего она так чертовски хороша? Ее взгляд, и речи, и все, ну вот так и жжет, так и жжет… Нет, невмочь уже пересилить себя! Пора положить конец всему: пропадай душа, пойду утоплюсь в пролубе, и поминай как звали!»
Проезжал через Диканьку блаженной памяти архиерей, хвалил
место,
на котором стоит село, и, проезжая по улице, остановился перед новою хатою.
— Постой, Катерина! ступай, мой ненаглядный Иван, я поцелую тебя! Нет, дитя мое, никто не тронет волоска твоего. Ты вырастешь
на славу отчизны; как вихорь будешь ты летать перед козаками, с бархатною шапочкою
на голове, с острою саблею в руке. Дай, отец, руку! Забудем бывшее между нами. Что сделал перед тобою неправого — винюсь. Что же ты не даешь руки? — говорил Данило отцу Катерины, который стоял
на одном
месте, не выражая
на лице своем ни гнева, ни примирения.
— Да, верно, не в другое
место, пан Данило! иначе мы бы видели его
на другой стороне. Но он пропал около замка.
Неподвижно стоял колдун
на своем
месте.
Уже совсем ослабела она и лениво топала ногами
на одном
месте, думая, что танцует горлицу.
Иной
на его
месте, получивши такой чин, возгордился бы; но гордость совершенно была ему неизвестна, и, сделавшись подпоручиком, он был тот же самый Иван Федорович, каким был некогда и в прапорщичьем чине.
Он забывал, присоединяясь к косарям, отведать их галушек, которые очень любил, и стоял недвижимо
на одном
месте, следя глазами пропадавшую в небе чайку или считая копы нажатого хлеба, унизывавшие поле.
Все вышли в столовую. Григорий Григорьевич сел
на обыкновенном своем
месте, в конце стола, завесившись огромною салфеткою и походя в этом виде
на тех героев, которых рисуют цирюльники
на своих вывесках. Иван Федорович, краснея, сел
на указанное ему
место против двух барышень; а Иван Иванович не преминул поместиться возле него, радуясь душевно, что будет кому сообщать свои познания.
Начал прищуривать глаза —
место, кажись, не совсем незнакомое: сбоку лес, из-за леса торчал какой-то шест и виделся прочь далеко в небе. Что за пропасть! да это голубятня, что у попа в огороде! С другой стороны тоже что-то сереет; вгляделся: гумно волостного писаря. Вот куда затащила нечистая сила! Поколесивши кругом, наткнулся он
на дорожку. Месяца не было; белое пятно мелькало вместо него сквозь тучу. «Быть завтра большому ветру!» — подумал дед. Глядь, в стороне от дорожки
на могилке вспыхнула свечка.
Вышел и
на поле —
место точь-в-точь вчерашнее: вон и голубятня торчит; но гумна не видно.
Стал проходить мимо того заколдованного
места, не вытерпел, чтобы не проворчать сквозь зубы: «Проклятое
место!» — взошел
на середину, где не вытанцывалось позавчера, и ударил в сердцах заступом.
Так вот как морочит нечистая сила человека! Я знаю хорошо эту землю: после того нанимали ее у батька под баштан соседние козаки. Земля славная! и урожай всегда бывал
на диво; но
на заколдованном
месте никогда не было ничего доброго. Засеют как следует, а взойдет такое, что и разобрать нельзя: арбуз не арбуз, тыква не тыква, огурец не огурец… черт знает что такое!
Неточные совпадения
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание
на присутственные
места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его? только, знаете, в таком
месте неприлично… Я и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
А вы — стоять
на крыльце, и ни с
места! И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то… Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и не с просьбою, да похож
на такого человека, что хочет подать
на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит
на цыпочках вслед за квартальными.)
Я пошла
на речку быструю, // Избрала я
место тихое // У ракитова куста. // Села я
на серый камушек, // Подперла рукой головушку, // Зарыдала, сирота! // Громко я звала родителя: // Ты приди, заступник батюшка! // Посмотри
на дочь любимую… // Понапрасну я звала. // Нет великой оборонушки! // Рано гостья бесподсудная, // Бесплемянная, безродная, // Смерть родного унесла!
Не горы с
места сдвинулись, // Упали
на головушку, // Не Бог стрелой громовою // Во гневе грудь пронзил, // По мне — тиха, невидима — // Прошла гроза душевная, // Покажешь ли ее?
На первом
месте — старый князь, // Седой, одетый в белое, // Лицо перекошенное // И — разные глаза.