За окнами стояло бабье лето, и сопки, покрытые золотом лиственниц и берёз, с вкраплениями зелёных сосен и бордовых осин, упирались в голубой, без единого облака, небосвод.
Жена настаивает на том, что её бабье дело нисколько не легче мужского.
Но тут с другого конца деревни раздался визгливый бабий голос.
За окнами стояло бабье лето, и сопки, покрытые золотом лиственниц и берёз, с вкраплениями зелёных сосен и бордовых осин, упирались в голубой, без единого облака, небосвод.
Жена настаивает на том, что её бабье дело нисколько не легче мужского.
Было тепло и солнечно – стояло бабье лето, – и краски осени только начали увядать.