Неточные совпадения
Утро. Сквозь шторы
пробивается свет. Семейные и дамы ушли… Бочонок давно пуст… Из «мертвецкой» слышится храп. Кто-то из художников пишет яркими красками с натуры: стол с неприбранной посудой, пустой «Орел» высится среди опрокинутых рюмок, бочонок с открытым краном, и, облокотясь
на стол, дремлет «дядя Володя». Поэт «среды» подписывает рисунок
на законченном протоколе...
Старейший в Москве Английский клуб помнил еще времена, когда «шумел, гудел пожар московский», когда
на пылавшей Тверской, сквозь которую
пробивались к заставе остатки наполеоновской армии, уцелел один великолепный дворец.
Неточные совпадения
Потом вновь
пробился в кучу, напал опять
на сбитых с коней шляхтичей, одного убил, а другому накинул аркан
на шею, привязал к седлу и поволок его по всему полю, снявши с него саблю с дорогою рукоятью и отвязавши от пояса целый черенок [Черенок — кошелек.] с червонцами.
И
пробились было уже козаки, и, может быть, еще раз послужили бы им верно быстрые кони, как вдруг среди самого бегу остановился Тарас и вскрикнул: «Стой! выпала люлька с табаком; не хочу, чтобы и люлька досталась вражьим ляхам!» И нагнулся старый атаман и стал отыскивать в траве свою люльку с табаком, неотлучную сопутницу
на морях, и
на суше, и в походах, и дома.
Но бедный мальчик уже не помнит себя. С криком
пробивается он сквозь толпу к савраске, обхватывает ее мертвую, окровавленную морду и целует ее, целует ее в глаза, в губы… Потом вдруг вскакивает и в исступлении бросается с своими кулачонками
на Миколку. В этот миг отец, уже долго гонявшийся за ним, схватывает его, наконец, и выносит из толпы.
Голодная кума Лиса залезла в сад; // В нём винограду кисти рделись. // У кумушки глаза и зубы разгорелись; // А кисти сочные, как яхонты горят; // Лишь то беда, висят они высоко: // Отколь и как она к ним ни зайдёт, // Хоть видит око, // Да зуб неймёт. //
Пробившись попусту час целой, // Пошла и говорит с досадою: «Ну, что ж! //
На взгляд-то он хорош, // Да зелен — ягодки нет зрелой: // Тотчас оскомину набьёшь».
Солнечные лучи с своей стороны забирались в рощу и,
пробиваясь сквозь чащу, обливали стволы осин таким теплым светом, что они становились похожи
на стволы сосен, а листва их почти синела и над нею поднималось бледно-голубое небо, чуть обрумяненное зарей.