Я объяснил, что это конец Тверской, что ворота сто лет назад были поставлены
в память войны двенадцатого года, но что по Садовой были когда-то еще деревянные Триумфальные ворота, но что они уже полтораста лет как сломаны, а название местности сохранилось.
Неточные совпадения
Дворец стоял
в вековом парке
в несколько десятин, между Тверской и Козьим болотом. Парк заканчивался тремя глубокими прудами,
память о которых уцелела только
в названии «Трехпрудный переулок».
Старички особенно любили сидеть на диванах и
в креслах аванзала и наблюдать проходящих или сладко дремать. Еще на моей
памяти были такие древние старички — ну совсем князь Тугоуховский из «Горе от ума». Вводят его
в мягких замшевых или суконных сапожках, закутанного шарфом,
в аванзал или «кофейную» и усаживают
в свое кресло. У каждого было излюбленное кресло, которое
в его присутствии никто занять не смел.
Вода, жар и пар одинаковые, только обстановка иная. Бани как бани! Мочалка — тринадцать, мыло по одной копейке. Многие из них и теперь стоят, как были, и
в тех же домах, как и
в конце прошлого века, только публика
в них другая, да старых хозяев, содержателей бань, нет, и
память о них скоро совсем пропадет, потому что рассказывать о них некому.
Так назывался запечатанный хрустальный графин, разрисованный золотыми журавлями, и
в нем был превосходный коньяк, стоивший пятьдесят рублей. Кто платил за коньяк, тот и получал пустой графин на
память. Был даже некоторое время спорт коллекционировать эти пустые графины, и один коннозаводчик собрал их семь штук и показывал свое собрание с гордостью.
Началось другое дело. Обиженные
в завещании родственники решили привлечь к суду главных наследников, которых
в прошении просили привлечь за оскорбление
памяти покойного, похоронив его
в «подержанном» гробу.
"Кроме той, — иронически прибавляет летописец, — которая была пролита у околицы Навозной слободы и
в память которой доднесь празднуется торжество, именуемое свистопляскою…"
Он снял, как и другие мужчины, с разрешения дам, сюртук, и крупная красивая фигура его в белых рукавах рубашки, с румяным потным лицом и порывистые движения так и врезывались
в память.
Латынь из моды вышла ныне: // Так, если правду вам сказать, // Он знал довольно по-латыни, // Чтоб эпиграфы разбирать, // Потолковать об Ювенале, // В конце письма поставить vale, // Да помнил, хоть не без греха, // Из Энеиды два стиха. // Он рыться не имел охоты // В хронологической пыли // Бытописания земли; // Но дней минувших анекдоты, // От Ромула до наших дней, // Хранил он
в памяти своей.
Неточные совпадения
Марья Антоновна. Вы всё эдакое говорите… Я бы вас попросила, чтоб вы мне написали лучше на
память какие-нибудь стишки
в альбом. Вы, верно, их знаете много.
Скотинин. Да с ним на роду вот что случилось. Верхом на борзом иноходце разбежался он хмельной
в каменны ворота. Мужик был рослый, ворота низки, забыл наклониться. Как хватит себя лбом о притолоку, индо пригнуло дядю к похвям потылицею, и бодрый конь вынес его из ворот к крыльцу навзничь. Я хотел бы знать, есть ли на свете ученый лоб, который бы от такого тумака не развалился; а дядя, вечная ему
память, протрезвясь, спросил только, целы ли ворота?
Люди стонали только
в первую минуту, когда без
памяти бежали к месту пожара.
3) Устраивать от времени до времени секретные
в губернских городах градоначальнические съезды. На съездах сих занимать их чтением градоначальнических руководств и освежением
в их
памяти градоначальнических наук. Увещевать быть твердыми и не взирать.
— Слушай! — сказал он, слегка поправив Федькину челюсть, — так как ты
память любезнейшей моей родительницы обесславил, то ты же впредь каждый день должен сию драгоценную мне
память в стихах прославлять и стихи те ко мне приносить!