Неточные совпадения
Таковы же были и два московских толстых журнала — «Русский вестник», издававшийся
редактором «Московских ведомостей» М.Н. Катковым, и «Русская мысль» В.М. Лаврова, близкая к «Русским ведомостям». А потом ряд второстепенных
изданий.
После смерти
редактора Н.С. Скворцова, талантливого и идейного журналиста, материальное состояние газеты было затруднительным. В.М. Соболевский, ставший фактическим владельцем газеты, предложил всем своим ближайшим сотрудникам образовать товарищество для продолжения
издания. Его предложение приняли десять человек, которые и явились учредителями издательского паевого товарищества «Русских ведомостей».
В Москве шла только розница. Москвичам были интереснее фельетоны Збруева в «Современных известиях» и «Московский листок» Н.И. Пастухова. Эти два
издания начали глумиться над «Русским курьером», называя его не иначе, как «кислощейной газетой», а самого Н.П. Ланина — липовым
редактором.
Что, кроме анекдота, могло явиться в печати под «пятой» правительства, боявшегося даже намека, и какая могла быть печать, если газеты и журналы разрешались только тем, на кого твердо надеялось правительство, уверенное в том, что оно разрешает только тому право на
издание, у кого и мысли о каком-нибудь неугодном властям намеке в голову прийти не могло, и разве такой издатель в свою газету и журнал мог пригласить
редактора, который был бы способен пропустить какой бы то ни было намек?
В такие времена задумалось
издание детского журнала «Ласточка», в котором поэт из народа И.А. Белоусов являлся издателем, а я
редактором.
Для
редакторов открылись двери тюрем, на издателей посыпались денежные штрафы, сажали
редакторов и прикрывали газеты. Нужно было или платить штраф, сохраняя
издание, или на место посаженного
редактора выставлять нового, запасного. Таких явилось сколько угодно.
Цены на таких
редакторов были разные: от 15 рублей на хозяйских харчах в месяц и выше — до сотен рублей. Был случай, напечатанный в газетах, что двенадцать
редакторов одного и того же петербургского
издания одновременно отсиживали в тюрьме трехмесячный стаж.
После Л.Н. Уткиной, потратившей все свои средства на
издание, оно перешло к Арнольди.
Редакторами были Н.П. Кичеев и Ал. Дм. Курепин.
А.В. Насонов отдал ему
издание за долги, но первое время был
редактором, а с 1886 года появилась подпись одного Щербова. Узнав это, все лучшие сотрудники ушли, из художников остался один А.И. Лебедев, снова явился из «Будильника» Л.Л. Белянкин, после чего Щербов издательствовал недолго.
С начала 1897 года подпись Я.А. Фейгина появилась еще в числе пятерых издателей под новым журналом «Бюллетень Хлебной биржи». Последний издавался на средства богатых московских хлебных торговцев, а о втором его
издании — «Курьере торговли и промышленности» —
редактор «Московского листка» Н.И. Пастухов ядовито замечал, что он «жареным пахнет».
Сам он тоже выпускал какой-то «Листок объявлений», выходивший раза 3—4 в год. Желание иметь свою газету в нем кипело. Пробовал просить разрешение на
издание, но столь прославленному скандалисту получить его не удавалось. Узнав, что дела Погодиных плохи, В.Н. Бестужев вошел в газету с тем, что имена издателя и
редактора остаются, а фактически газета будет принадлежать ему.
Но знали также, что фактический
редактор и заведующий всем делом А.В. Амфитеатров и что на
издание имеются огромные средства.
Неточные совпадения
Спрашиваю только уж о самых практических вещах: вот, говорю, к удивлению моему, я вижу у вас под одним
изданием подписывается
редактор Калатузов… скажите мне, пожалуйста… меня это очень интересует… я знал одного Калатузова в гимназии.
Е<ли>сеев искал сотрудничества при
изданиях М. Н. Каткова, оказалось, что этого же добивался у
редакторов «Московских ведомостей» и сам Н. Г. Чернышевский и что искательства этого тоже были отклонены…
Все та же срочная и спешная работа, все те же долги
редакторам, а когда обзавелся семьей — усилившаяся нужда, хотя ему хорошо платили и охотно покупали у него право отдельных
изданий.
Помня обещание, данное
редактору одного из еженедельных
изданий — написать святочный рассказ «пострашнее и поэффектнее», Павел Сергеич сел за свой письменный стол и в раздумье поднял глаза к потолку. В его голове бродило несколько подходящих тем. Потерев себе лоб и подумав, он остановился на одной из них, а именно на теме об убийстве, имевшем место лет десять тому назад в городе, где он родился и учился. Обмокнув перо, он вздохнул и начал писать.