Неточные совпадения
Через час мы
были в Новочеркасске, у подъезда «Европейской гостиницы», где я приказал приготовить
номер, а сам прямо с коня отправился в ближайший магазин, купил пиджачную пару, морскую накидку, фуражку и белье. Калмык с лошадьми ждал меня на улице и на все вопросы любопытных не отвечал ни слова, притворяясь, что не понимает. Вымуштрованный денщик
был — и с понятием!
В «Русских ведомостях» изредка появлялись мои рассказы. Между прочим, «
Номер седьмой», рассказ об узнике в крепости на острове среди озер. Под заглавием я написал: «Посвящаю Г.А. Лопатину», что, конечно, прочли в редакции, но вычеркнули. Я посвятил его в память наших юных встреч Герману Лопатину, который тогда сидел в Шлиссельбурге, и даже моего узника звали в рассказе Германом. Там
была напечатана даже песня «Слушай, Герман, друг прекрасный…»
Особенно резки
были статьи Виктора Александровича Гольцева, сделавшие с первых
номеров газету популярной в университете: студенты зачитывались произведениями своего любимого профессора и обсуждали в своих кружках затронутые им вопросы.
Газета в первые годы шла слабо, печаталось две тысячи экземпляров, объявлений платных почти не
было, кредита никакого, бумагу покупали иногда на один
номер, а назавтра опять выворачивайся, опять занимай деньги на бумагу.
Писал в этой газете в начале литературной юности А.П. Чехов, писал А.В. Амфитеатров и, кажется, даже Вас. Ив. Немирович-Данченко. Детей А.Я. Липскерова репетировал бывавший часто у Чехова студент Н.Е. Эфрос, он и уговорил Чехова дать в газету повесть, которая и
была напечатана в нескольких
номерах «Новостей дня».
На другой день я послал несколько анекдотов, которые и
были напечатаны в ближайшем
номере под рубрикой «Записки театральной крысы».
В 1881 году ему
было разрешено издание газеты, а первого августа этого года вышел первый
номер «Московского листка».
— Я бы принес, Николай Иванович, да ведь вы подведете, как тогда с Гужоном
было, он сдал вам объявление, а вы в том же
номере и написали, что завод Гужона всю Москву-реку заразил из потайных труб нечистотами.
Его хоронили 31 июля 1911 года, то
есть накануне тридцатилетнего юбилея его газеты, первый
номер которой вышел в свет 1 августа 1881 года.
Публика сразу узнала виселицу, и
номер журнала
был у всех в руках. Хватились испуганные власти, стали отбирать журнал, закрыли розницу издания и уволили цензора.
Когда я редактировал коннозаводческий «Журнал спорта», московская цензура тоже меня нередко тревожила и ставила иногда в ужасное положение. Так, в 90-х годах прошлого столетия я как-то напечатал воскресный
номер и выпустил его, не дождавшись цензорских гранок. Сделал я это вполне сознательно, так как
был более чем уверен, что ровно никаких противоцензурных погрешностей в
номере нет.
В 8 часов вечера, в субботу, я роздал
номер газетчикам и послал к цензору за гранками. Каково же
было мое удивление, когда посланный вернулся и уведомил, что
номер выпускать нельзя, так как цензором сделаны вымарки.
Номер я уже роздал весь и уехал на поезде, а вернувшись в понедельник, отправился в цензурный комитет, куда
были доставлены и цензорские гранки. Оказалось, что вычеркнуто
было только одно слово: «казенная».
Слово «казенная»
было вычеркнуто, и
номер задержан. Цензурный комитет помещался тогда на углу Сивцева Вражка и Б. Власьевского переулка. Я вошел и попросил доложить о себе председателю цензурного комитета В.В. Назаревскому, которым и
был приглашен в кабинет. Я рассказал о моем противоцензурном поступке, за который в те блаженные времена могло редактору серьезно достаться, так как «преступление» — выпуск
номера без разрешения цензуры —
было налицо.
Статьи для цензуры посылались в пятницу, а хроника и отчеты — в субботу, после четырех часов дня, то
есть когда верстался
номер. Бывали случаи, что уже наступал вечер, а цензурных гранок не приносили. Приходилось иногда ехать самому к цензору на квартиру выручать материал.
Дверь захлопывается — положение невеселое: или
номер не выпускай, или рискуй закрытием журнала за бесцензурный выход. Тогда все это
было возможно в административном порядке.
Был задержан однажды выпуск
номера за заметку в хронике такого содержания...
М.М. Чемоданов улыбался и набрасывал проекты карикатур такие, что комар носа не подточит. В каждом
номере журнала появлялись такие карикатуры, смысл которых разгадывался уже тогда, когда журнал выходил в свет. В большинстве это
были политические карикатуры.
Субботы в редакции
были сборными днями: получали гонорар, сдавали и обсуждали всей компанией материал на следующий
номер, а постоянный художник и карикатурист редакции Д.Н. Чичагов сидел обыкновенно молча в углу и делал зарисовки.
Главным сотрудником, по существу редактором, так как сам
был полуграмотным, Морозов пригласил А.М. Пазухина, автора романов и повестей, годами печатавшихся непрерывно в «Московском листке» по средам и пятницам. И в эти дни газетчики для розницы брали всегда больше
номеров и говорили...
Памятна мне вечеринка перед днем пятидесятилетия журнала, где обсуждался выпуск большого юбилейного
номера. На нем Федор Иванович Шаляпин, еще начинавший только что свою карьеру, восхищал всех своим молодым голосом и в первый раз в Москве на этой вечеринке
спел «Дубинушку», а мы хором подпевали.
— В субботу, выпустив
номер, — рассказал Пятницкий, — я пошел сюда, в «Палермо» (редакция
была почти рядом, на Петровке). Сижу за пивом, вдруг вбегает взбешенный Миллер — глаза сверкают, губы дрожат, в руках газета. Сел со мной, больше никого в комнате этой не
было, положил передо мной газету, левой рукой тычет в нос, а правой вцепился мне в плечо и шепчет, точь-в-точь как Отелло Дездемоне: «Платок! Платок...
В.Э. Миллер окончательно запутался в долгах, и в 1898 году подписи В.Э. Миллера под газетой уже не
было, а издателем подписывался Н.Л. Казецкий, юрисконсульт фирмы П.М. Генцеля, потом исчезла подпись редактора К.П. Цветкова, и с 34-го
номера 1899 года под «Русским листком» стояло: редактор-издатель Н.Л. Казецкий. Газета полностью перешла к нему.
В 1893 году, может
быть для положения в обществе, он стал издавать ежедневную газетку «Торговля и промышленность», которую продолжал и в 1894 году, выпустив 190
номеров. И вдруг изменил ее название.
По одну сторону редакции
была пивная Трехгорного завода, а с другой — винный погреб Птицына. Наверху этого старого, сломанного в первые годы революции, двухэтажного дома помещались довольно сомнительные
номера «Надежда», не то для приходящих, не то для приезжающих.
Н.И. Пастухов правильно угадал смысл выходки В.Н. Бестужева. Газета с этого дня пошла в ход. Следующий
номер также разошелся в большом количестве, но в нем
было только помещено следующее письмо...
Вдруг на
номере 223 газета остановилась — это
был последний
номер издания В Н. Бестужева.
Тут же мне вручили пакет, в котором
было пятнадцать новеньких,
номер за
номером, радужных сторублевок, билет на шелковой материи от министерства путей сообщения на бесплатный проезд в первом классе по всей сети российских железных дорог до 1 января 1897 года и тут же на веленевой бумаге открытый лист от Комитета выставки, в котором просят «не отказать в содействии В.А. Гиляровскому, которому поручено озаботиться возможно широким распространением сведений о выставке».
В ночь на 29 июня, Петров день, над Белградом
был страшный тропический ливень с грозой. Я сидел у окна гостиничного
номера и видел только одно поминутно открывающееся небо, которое бороздили зигзаги молний. Взрывы грома заглушали шум ливня.
Она
была напечатана в «России» 30 июня за моей подписью, потому что в Петербурге имелись слухи о моем аресте. В том же
номере газеты
была напечатана телеграмма другого сербского корреспондента, сообщавшая о моем аресте.
— Эх, Мирза, Мирза! Век не забуду! Давно это
было, а он и сейчас передо мной, золотой весь, как лимон на солнышке, — сказал, когда мы вошли в
номер и уселись в кресла, Василий Степанович.
Утром, когда я после долгой ночной беседы отправился на пароход,
номер Василия Степановича
был пуст: он в семь утра уехал домой.
Неточные совпадения
Город Марины тоже встретил его оттепелью, в воздухе разлита
была какая-то сыворотка, с крыш лениво падали крупные капли; каждая из них, казалось, хочет попасть на мокрую проволоку телеграфа, и это раздражало, как раздражает запонка или пуговица, не желающая застегнуться. Он сидел у окна, в том же пошленьком
номере гостиницы, следил, как сквозь мутный воздух падают стеклянные капли, и вспоминал встречу с Мариной.
Было в этой встрече нечто слишком деловитое и обидное.
— И, кроме того, Иноков пишет невозможные стихи, просто, знаете, смешные стихи. Кстати, у меня накопилось несколько аршин стихотворений местных поэтов, — не хотите ли посмотреть? Может
быть, найдете что-нибудь для воскресных
номеров. Признаюсь, я плохо понимаю новую поэзию…
Тогда человек счастливым голоском заявил, что этот
номер нужно дезинфицировать, и предложил перенести вещи Варвары в другой, и если господин Самгин желает ночевать здесь, это
будет очень приятно администрации гостиницы.
Он выбежал в коридор, нашел слугу, спросил: нет ли в гостинице доктора? Оказалось —
есть: в 32
номере, доктор Макаров, сегодня приехал из-за границы.
Только что приехав в Подольск, Самгин
пил чай в
номере плохонькой гостиницы, просматривая копии следственного производства по делу о поджоге.