Неточные совпадения
— Что делать? А вот сперва
выпить хорошего вина, а потом оно и покажет, что делать… А дело-то простое. Сейчас едем ко мне на хутор: там у меня такой третьегодняшний самодав — пальчики оближешь! Да и старые вина
есть первосортные, —
отец сам давит… Вот уж выморозки так выморозки — ум проглотишь! Ни у Соколова, ни у Меркуловского ничего подобного!
Отец угощал удивительными десятилетними наливками и старыми винами, от которых голова свежая, сиди за столом и
пей, только встать не пробуй — ноги не слушаются!
Она рассказала, что ее
отец, известный на Дону педагог, теперь уже живущий на пенсии, еще
будучи студентом и учителем в станице, много работал по собиранию материала о Стеньке Разине, и если я позволю ей переписать это стихотворение для ее
отца, то доставлю ему нескончаемое удовольствие.
— Мне думается, что если бы вы с ним повидались, то от него получили бы, наверное, много неизвестных данных. Так, например, я помню,
отец всегда говорил, что казнь Разина
была не на Красной площади, как пишут историки, а на Болоте.
Вернувшись, я первым делом поблагодарил дочь Ивана Ивановича за знакомство с
отцом, передал ей привет из дома и мою тетрадь со стихами, где
был написан и «Стенька Разин». Стихи она впоследствии переписала для печати. В конце 1894 года я выпустил первую книгу моих стихов «Забытая тетрадь».
Я воскрес, смотрю на сверкающее солнце и сам не верю. Открываю, нюхаю. И всю усталость, весь ужас пережитого как рукой сняло. Я никогда и ничему так не радовался, как этой табакерке. Это
был подарок моего
отца.
Я познакомился с монастырским казначеем,
отцом Памво, монахом пудов на девять веса, который мог
пить сколько угодно и когда угодно.
Я шел с сыном Богданова, Василием, который служил писарем в Москве при окружном штабе. Это
был развитой малый, мой приятель, иногда мы с ним охотились. Мы наткнулись на эту компанию и удостоились приглашения
отца Памво. У Василия Богданова
были все приятели: представил он и меня им как своего друга.
Сын, никогда не разлучавшийся с
отцом, сам
был к нему горячо привязан и, узнав о внезапной болезни
отца, занемогшего на одной рыбной ловле, за Пушкином, куда он поехал после похорон дочери, тотчас же отправился, чтобы перевезти больного
отца в Москву.
В это время
была в моде его книжка рассказов «На Волге», а в «Русской мысли» незадолго перед этим имел большой, заслуженный успех его прекрасный художественный рассказ «За
отца» на сюжет побега из крепости политического заключенного.
«Дикая Америка» в Москве, видавшей цыганские таборы и джигитовку казаков, успеха не имела. Я исполнил просьбу и вообще ни строчки не написал о «Дикой Америке», не хотел обижать знакомого мне антрепренера,
отца Я.А. Фейгина, который показался очень симпатичным и милым, а главное, жаль
было оставить голодными на чужой стороне привезенных индейцев.
В 1881 году я служил в театре А.А. Бренко. Мой старый товарищ и друг, актер В.Н. Андреев-Бурлак, с которым мы тогда жили вдвоем в квартирке, при театре на Тверской, в доме Малкиеля, напечатал тогда в «Русской мысли» прекрасный рассказ «За
отца», в котором
был описан побег из крепости политического преступника.
Я
был знаком с его семьей, жившей в Сербии:
отец — учитель, сестра — учительница, мать и еще малолетние братья и сестры.
— У моего
отца, — говорил М.М. Бойович, —
есть друг, албанец, которого он когда-то спас от смерти. Он предлагал
отцу совершить это путешествие, обещался сопровождать его и вернуть живым домой. В Албании существует обычай, что если за своего спутника, кто, по местному выражению, «взят на бесу», то его не трогают.
Явился как-то на зимовник молодой казак, Иван Подкопаев, нанялся в табунщики, оказался прекрасным наездником и вскоре стал первым помощником старика. Казак влюбился в хозяйскую дочь, а та в него. Мать, видя их взаимность, хотела их поженить, но гордый
отец мечтал ее видеть непременно за офицером, и
были приезжавшие ремонтеры, которые не прочь бы жениться на богатой коннозаводчице.
Когда бы жизнь домашним кругом // Я ограничить захотел; // Когда б мне
быть отцом, супругом // Приятный жребий повелел; // Когда б семейственной картиной // Пленился я хоть миг единой, — // То, верно б, кроме вас одной, // Невесты не искал иной. // Скажу без блесток мадригальных: // Нашед мой прежний идеал, // Я, верно б, вас одну избрал // В подруги дней моих печальных, // Всего прекрасного в залог, // И был бы счастлив… сколько мог!
Неточные совпадения
Слесарша (уходя).Не позабудь,
отец наш!
будь милостив!
Чтобы ему, если и тетка
есть, то и тетке всякая пакость, и
отец если жив у него, то чтоб и он, каналья, околел или поперхнулся навеки, мошенник такой!
Купцы. Да уж куда милость твоя ни запроводит его, все
будет хорошо, лишь бы, то
есть, от нас подальше. Не побрезгай,
отец наш, хлебом и солью: кланяемся тебе сахарцом и кузовком вина.
А Петр-то Иванович уж мигнул пальцем и подозвал трактирщика-с, трактирщика Власа: у него жена три недели назад тому родила, и такой пребойкий мальчик,
будет так же, как и
отец, содержать трактир.
Сам Ермил, // Покончивши с рекрутчиной, // Стал тосковать, печалиться, // Не
пьет, не
ест: тем кончилось, // Что в деннике с веревкою // Застал его
отец.