По нескольку суток,
днем и ночью, он ездил в лодке по реке, тут же спал на берегу около костра, несмотря ни на какую погоду. Даже по зимам уезжал ловить и в двадцатиградусные морозы просиживал часами у проруби на речке.
Неточные совпадения
Кроме купцов, отправленных в служители в холерный госпиталь, Баранов стал забирать шулеров, которые съехались, по обычаю, на ярмарку. Их он держал по
ночам под арестом, а
днем посылал на грязные работы по уборке выгребных
и помойных ям, а особенно франтоватых с девяти часов утра до обеда заставлял мести площади
и мостовые у всех на виду.
Около двухсот русских
и иностранных корреспондентов прибыло к этим
дням в Москву, но я был единственный из всех проведший всю
ночь в самом пекле катастрофы, среди многотысячной толпы, задыхавшейся
и умиравшей на Ходынском поле.
В 1880 году издавал газету
И.
И Смирнов, владелец типографии
и арендатор всех театральных афиш, зарабатывавший хорошие деньги, но всегда бывший без гроша
и в долгу, так как был азартный игрок
и все
ночи просиживал за картами в Немецком клубе. В редких случаях выигрыша он иногда появлялся в редакции
и даже платил сотрудникам. Хозяйственной частью ведал соиздатель
И.М. Желтов, одновременно
и книжник
и трактирщик, от которого зависело все
дело, а он считал совершенно лишним платить сотрудникам деньги.
Н.П. Гиляров-Платонов был человеком именно не от мира сего. Он спал
днем, работал
ночью, редко кого принимал у себя, кроме ближайших сотрудников, да
и с теми мало разговаривал.
Интересна судьба этой рощи: она выросла в одну
ночь —
и погибла в один
день, даже в несколько минут.
Всю
ночь громыхали по булыжным мостовым длинные обозы отходников, заменявших тогда канализацию, но
и с перенесением из Анненгофской рощи свалки нечистот к Сортировочной станции Московско-Казанской железной дороги все-таки еще в нее сливались нечистоты,
и название «Анненгофская роща» было только в указателях Москвы
и официальных сообщениях, — в народе ее знали испокон века
и до последних
дней только под одним названием: «Говенная роща!»
В
ночь на 29 июня, Петров
день, над Белградом был страшный тропический ливень с грозой. Я сидел у окна гостиничного номера
и видел только одно поминутно открывающееся небо, которое бороздили зигзаги молний. Взрывы грома заглушали шум ливня.
Таким образом оказывалось, что Бородавкин поспел как раз кстати, чтобы спасти погибавшую цивилизацию. Страсть строить на"песце"была доведена в нем почти до исступления.
Дни и ночи он все выдумывал, что бы такое выстроить, чтобы оно вдруг, по выстройке, грохнулось и наполнило вселенную пылью и мусором. И так думал и этак, но настоящим манером додуматься все-таки не мог. Наконец, за недостатком оригинальных мыслей, остановился на том, что буквально пошел по стопам своего знаменитого предшественника.
«Что им так понравилось?» подумал Михайлов. Он и забыл про эту, три года назад писанную, картину. Забыл все страдания и восторги, которые он пережил с этою картиной, когда она несколько месяцев одна неотступно
день и ночь занимала его, забыл, как он всегда забывал про оконченные картины. Он не любил даже смотреть на нее и выставил только потому, что ждал Англичанина, желавшего купить ее.
Сомненья нет: увы! Евгений // В Татьяну, как дитя, влюблен; // В тоске любовных помышлений // И
день и ночь проводит он. // Ума не внемля строгим пеням, // К ее крыльцу, стеклянным сеням // Он подъезжает каждый день; // За ней он гонится, как тень; // Он счастлив, если ей накинет // Боа пушистый на плечо, // Или коснется горячо // Ее руки, или раздвинет // Пред нею пестрый полк ливрей, // Или платок подымет ей.
Неточные совпадения
В конце села под ивою, // Свидетельницей скромною // Всей жизни вахлаков, // Где праздники справляются, // Где сходки собираются, // Где
днем секут, а вечером // Цалуются, милуются, — // Всю
ночь огни
и шум.
Под песню ту удалую // Раздумалась, расплакалась // Молодушка одна: // «Мой век — что
день без солнышка, // Мой век — что
ночь без месяца, // А я, млада-младешенька, // Что борзый конь на привязи, // Что ласточка без крыл! // Мой старый муж, ревнивый муж, // Напился пьян, храпом храпит, // Меня, младу-младешеньку, //
И сонный сторожит!» // Так плакалась молодушка // Да с возу вдруг
и спрыгнула! // «Куда?» — кричит ревнивый муж, // Привстал —
и бабу за косу, // Как редьку за вихор!
Барин в овраге всю
ночь пролежал, // Стонами птиц
и волков отгоняя, // Утром охотник его увидал. // Барин вернулся домой, причитая: // — Грешен я, грешен! Казните меня! — // Будешь ты, барин, холопа примерного, // Якова верного, // Помнить до судного
дня!
Г-жа Простакова (увидя Кутейкина
и Цыфиркина). Вот
и учители! Митрофанушка мой ни
днем, ни
ночью покою не имеет. Свое дитя хвалить дурно, а куда не бессчастна будет та, которую приведет Бог быть его женою.
Еремеевна.
Ночью то
и дело испить просил. Квасу целый кувшинец выкушать изволил.