Неточные совпадения
Появление красавца Неизвестного вызвало шумные аплодисменты, а после первой
арии театр дрожал и гудел. Во время
арии случился курьез, который во всякое другое время вызвал бы хохот, но прекрасно пропетая
ария захватила публику, и никто не обратил внимания на то, что «по волнам Днепра» в глубине сцены, «яко по суху», разгуливали две белые кошки.
Вася пел
арии из оперетт, а у своего друга выучил «Избушку», которая на всю жизнь и осталась любимой песней Васи.
Прошло много лет, и в конце прошлого столетия мы опять встретились в Москве. Докучаев гостил у меня несколько дней на даче в Быкове. Ему было около восьмидесяти лет, он еще бодрился, старался петь надтреснутым голосом
арии, читал монологи из пьес и опять повторил как-то за вечерним чаем слышанный мной в Тамбове рассказ о «докучаевской трепке». Но говорил он уже без пафоса, без цитат из пьес. Быть может, там, в Тамбове, воодушевила его комната, где погиб его друг.
Я слыхал от бывавших там, что старик блаженствует и веселит весь приют. Рассказывает про старину, поет
арии из опереток и опер, песни, с балалайкой не расстается.
И Докучаев запевал своим высоким, но уже надтреснутым голосом. Дойдя до своей любимой
арии Торопки, на высокой ноте обязательно петуха запускал и замолкал сконфуженно.
На благотворительных вечерах до самой революции артисты выступали под сокращениями или под звездочками. И все знали, что под звездочками
арию из «Онегина» исполнит Собинов, монологи Чацкого и Гамлета — А. И. Южин.
В оркестре — звуки
арии из оперетты. Райчева выходит на авансцену и поет «Письмо Периколы».
Уехала Ермолова — сборы упали. Басы исчезли. Только бенефис Вязовского сделал сбор, да и то, думается, потому, что на один спектакль приехала любимица воронежской публики Ц. А. Райчева, спевшая в диветерсменте несколько
арий из опереток. Да еще явился на репетицию бенефиса человек небольшого роста с красиво подстриженной русой бородкой. Он предложил спеть в дивертисменте «Баркаролу» и принес с собой мандолину и тут же прорепетировал перед артистами.
Она сидела на моей кровати вместе с другими и все время, ни на кого не обращая внимания, мурлыкала чуть слышно
арию Офелии. А Вася из уголка с дивана глядел на нее влюбленными глазами. Я только тут и узнал, что Вольский в свой бенефис ставит «Гамлета».
Неточные совпадения
— Вы, кажется, поздно приехали и не слыхали лучшей
арии, — сказала Анна Вронскому, насмешливо, как ему показалось, взглянув на него.
Раздав сии повеления, Иван Кузмич нас распустил. Я вышел вместе со Швабриным, рассуждая о том, что мы слышали. «Как ты думаешь, чем это кончится?» — спросил я его. «Бог знает, — отвечал он, — посмотрим. Важного покамест еще ничего не вижу. Если же…» Тут он задумался и в рассеянии стал насвистывать французскую
арию.
Насвистывая тихонько
арию жреца из «Лакмэ», он сел к столу, развернул очередное «дело о взыскании», но, прикрыв глаза, погрузился в поток воспоминаний о своем пестром прошлом. Воспоминания развивались, как бы истекая из слов: «Чем я провинился пред собою, за что наказываю себя»?
За спиною своею Клим слышал шаги людей, смех и говор, хитренький тенорок пропел на мотив «La donna e mobile» [Начало
арии «Сердце красавицы» из оперы Верди «Риголетто».]:
— Ты любишь эту
арию? Я очень рад: ее прекрасно поет Ольга Ильинская. Я познакомлю тебя — вот голос, вот пение! Да и сама она что за очаровательное дитя! Впрочем, может быть, я пристрастно сужу: у меня к ней слабость… Однако ж не отвлекайся, не отвлекайся, — прибавил Штольц, — рассказывай!