Слово за слово, генералы так обиделись, что прицепили палаши, взяли каски и ушли. Псокоп остался победителем, но поминовенная закуска расстроилась. Как ни упрашивал казначей-распорядитель еще и еще раз помянуть покойного, строптивость Прокопа произвела свое действие. Чиновники боялись, что он начнет придираться и, пожалуй, даже не отступит перед словом"прохвосты". Мало-помалу
зала пустела, и не более как через полчаса мы остались с Прокопом вдвоем.
И в сумерки, в тот самый час заветный, // Когда шарманка пела под окном, // Я в
зал пустой прокрался неприметно, // Чтобы мечтать о подвиге моем. // Но голову ломал себе я тщетно // И был готов ударить в стену лбом, // Как юного воображенья сила // Нежданно мне задачу разрешила.
Неточные совпадения
«Увидеть барский дом нельзя ли?» — // Спросила Таня. Поскорей // К Анисье дети побежали // У ней ключи взять от сеней; // Анисья тотчас к ней явилась, // И дверь пред ними отворилась, // И Таня входит в дом
пустой, // Где жил недавно наш герой. // Она глядит: забытый в
зале // Кий на бильярде отдыхал, // На смятом канапе лежал // Манежный хлыстик. Таня дале; // Старушка ей: «А вот камин; // Здесь барин сиживал один.
Финал гремит;
пустеет зала; // Шумя, торопится разъезд; // Толпа на площадь побежала // При блеске фонарей и звезд, // Сыны Авзонии счастливой // Слегка поют мотив игривый, // Его невольно затвердив, // А мы ревем речитатив. // Но поздно. Тихо спит Одесса; // И бездыханна и тепла // Немая ночь. Луна взошла, // Прозрачно-легкая завеса // Объемлет небо. Всё молчит; // Лишь море Черное шумит…
Николай Петрович с сыном и с Базаровым отправились через темную и почти
пустую залу, из-за двери которой мелькнуло молодое женское лицо, в гостиную, убранную уже в новейшем вкусе.
В тишине прошли через три комнаты, одна — большая и
пустая, как
зал для танцев, две другие — поменьше, тесно заставлены мебелью и комнатными растениями, вышли в коридор, он переломился под прямым углом и уперся в дверь, Бердников открыл ее пинком ноги.
Он тоже лег спать и во сне увидал себя сидящим на эстраде, в темном и
пустом зале, но из темной пустоты кто-то внушительно кричит ему: