Неточные совпадения
Этот круг, более или менее просторный, смотря по степени просвещения страны, есть живая, полная сил среда, пышный цвет,
в который
втекают разными жилами все соки, трудно разработанные, и преображаются
в пышный венчик.
Отступив от мира и рассматривая его с отрицательной точки, им не захотелось снова взойти
в мир; им показалось достаточным знать, что хина лечит от лихорадки, для того чтоб вылечиться; им не пришло
в голову, что для человека наука — момент, по обеим сторонам которого жизнь: с одной стороны — стремящаяся к нему — естественно-непосредственная, с другой — вытекающая из него — сознательно-свободная; они не поняли, что наука — сердце,
в которое
втекает темная венозная кровь не для того, чтоб остаться
в нем, а чтоб, сочетавшись с огненным началом воздуха, разлиться алой артериальной кровью.
Неточные совпадения
Пред нею // Все побежало, все вокруг // Вдруг опустело — воды вдруг //
Втекли в подземные подвалы, // К решеткам хлынули каналы,
Самгин оглядывался. Комната была обставлена, как
в дорогом отеле, треть ее отделялась темно-синей драпировкой, за нею — широкая кровать, оттуда доносился очень сильный запах духов. Два открытых окна выходили
в небольшой старый сад, ограниченный стеною, сплошь покрытой плющом, вершины деревьев поднимались на высоту окон, сладковато пахучая сырость
втекала в комнату,
в ней было сумрачно и душно. И
в духоте этой извивался тонкий, бабий голосок, вычерчивая словесные узоры:
Одно из двух окон
в сад было открыто, там едва заметно и беззвучно шевелились ветви липы,
в комнату
втекал ее аптечный запах, вползали неопределенные ‹шорохи?›, заплутавшиеся
в ночной темноте.
Самгин, протирая очки, осматривался: маленькая, без окон, комната, похожая на приемную дантиста, обставленная мягкой мебелью
в чехлах серой парусины, посредине — круглый стол, на столе — альбомы, на стенах — серые квадраты гравюр. Сквозь драпри цвета бордо на дверях
в соседнее помещение
в комнату
втекает красноватый сумрак и запах духов, и где-то далеко,
в тишине звучит приглушенный голос Бердникова:
Его посадили
в грязную камеру с покатыми нарами для троих, со сводчатым потолком и недосягаемо высоким окошком; стекло
в окне было разбито, и сквозь железную решетку
втекал воздух марта, был виден очень синий кусок неба.