Неточные совпадения
Я полагаю, что немного верил,
по привычке, из приличия и на всякий
случай.
Я так долго возмущался против этой несправедливости, что наконец понял ее: он вперед был уверен, что всякий человек способен на все дурное и если не делает, то или не имеет нужды, или
случай не подходит; в нарушении же форм он видел личную обиду, неуважение к нему или «мещанское воспитание», которое,
по его мнению, отлучало человека от всякого людского общества.
В последний день масленицы все люди,
по старинному обычаю, приходили вечером просить прощения к барину; в этих торжественных
случаях мой отец выходил в залу, сопровождаемый камердинером. Тут он делал вид, будто не всех узнает.
— В таком
случае… конечно… я не смею… — и взгляд городничего выразил муку любопытства. Он помолчал. — У меня был родственник дальний, он сидел с год в Петропавловской крепости; знаете, тоже, сношения — позвольте, у меня это на душе, вы, кажется, все еще сердитесь? Я человек военный, строгий, привык;
по семнадцатому году поступил в полк, у меня нрав горячий, но через минуту все прошло. Я вашего жандарма оставлю в покое, черт с ним совсем…
При этом он мне рассказал происшествие, истинность которого я имел
случай после поверить
по документам в канцелярии министра внутренних дел.
Простой народ еще менее враждебен к сосланным, он вообще со стороны наказанных. Около сибирской границы слово «ссыльный» исчезает и заменяется словом «несчастный». В глазах русского народа судебный приговор не пятнает человека. В Пермской губернии,
по дороге в Тобольск, крестьяне выставляют часто квас, молоко и хлеб в маленьком окошке на
случай, если «несчастный» будет тайком пробираться из Сибири.
Года через два-три исправник или становой отправляются с попом
по деревням ревизовать, кто из вотяков говел, кто нет и почему нет. Их теснят, сажают в тюрьму, секут, заставляют платить требы; а главное, поп и исправник ищут какое-нибудь доказательство, что вотяки не оставили своих прежних обрядов. Тут духовный сыщик и земский миссионер подымают бурю, берут огромный окуп, делают «черная дня», потом уезжают, оставляя все по-старому, чтоб иметь
случай через год-другой снова поехать с розгами и крестом.
Правила,
по которым велено отмежевывать земли, довольно подробны: нельзя давать берегов судоходной реки, строевого леса, обоих берегов реки; наконец, ни в каком
случае не велено выделять земель, обработанных крестьянами, хотя бы крестьяне не имели никаких прав на эти земли, кроме давности…
Через два года наследник проезжал Даровской волостью, крестьяне подали ему просьбу, он велел разобрать дело.
По этому
случаю я составлял из него докладную записку. Что вышло путного из этого пересмотра — я не знаю. Слышал я, что сосланных воротили, но воротили ли землю — не слыхал.
Мы застали Р. в обмороке или в каком-то нервном летаргическом сне. Это не было притворством; смерть мужа напомнила ей ее беспомощное положение; она оставалась одна с детьми в чужом городе, без денег, без близких людей. Сверх того, у ней бывали и прежде при сильных потрясениях эти нервные ошеломления, продолжавшиеся
по нескольку часов. Бледная, как смерть, с холодным лицом и с закрытыми глазами, лежала она в этих
случаях, изредка захлебываясь воздухом и без дыхания в промежутках.
— Ну, вот видите, — сказал мне Парфений, кладя палец за губу и растягивая себе рот, зацепивши им за щеку, одна из его любимых игрушек. — Вы человек умный и начитанный, ну, а старого воробья на мякине вам не провести. У вас тут что-то неладно; так вы, коли уже пожаловали ко мне, лучше расскажите мне ваше дело
по совести, как на духу. Ну, я тогда прямо вам и скажу, что можно и чего нельзя, во всяком
случае, совет дам не к худу.
Я мог бы написать целый том анекдотов, слышанных мною от Ольги Александровны: с кем и кем она ни была в сношениях, от графа д'Артуа и Сегюра до лорда Гренвиля и Каннинга, и притом она смотрела на всех независимо, по-своему и очень оригинально. Ограничусь одним небольшим
случаем, который постараюсь передать ее собственными словами.
Николай раз на смотру, увидав молодца флангового солдата с крестом, спросил его: «Где получил крест?»
По несчастью, солдат этот был из каких-то исшалившихся семинаристов и, желая воспользоваться таким
случаем, чтоб блеснуть красноречием, отвечал: «Под победоносными орлами вашего величества». Николай сурово взглянул на него, на генерала, надулся и прошел. А генерал, шедший за ним, когда поравнялся с солдатом, бледный от бешенства, поднял кулак к его лицу и сказал: «В гроб заколочу Демосфена!»
Народ, собравшись на Примроз-Гиль, чтоб посадить дерево в память threecentenari, [трехсотлетия (англ.).] остался там, чтоб поговорить о скоропостижном отъезде Гарибальди. Полиция разогнала народ. Пятьдесят тысяч человек (
по полицейскому рапорту) послушались тридцати полицейских и, из глубокого уважения к законности, вполовину сгубили великое право сходов под чистым небом и во всяком
случае поддержали беззаконное вмешательство власти.
Неточные совпадения
)Мы, прохаживаясь
по делам должности, вот с Петром Ивановичем Добчинским, здешним помещиком, зашли нарочно в гостиницу, чтобы осведомиться, хорошо ли содержатся проезжающие, потому что я не так, как иной городничий, которому ни до чего дела нет; но я, я, кроме должности, еще
по христианскому человеколюбию хочу, чтоб всякому смертному оказывался хороший прием, — и вот, как будто в награду,
случай доставил такое приятное знакомство.
Хозяйка не ответила. // Крестьяне, ради
случаю, //
По новой чарке выпили // И хором песню грянули // Про шелковую плеточку. // Про мужнину родню.
Замолкла Тимофеевна. // Конечно, наши странники // Не пропустили
случая // За здравье губернаторши //
По чарке осушить. // И видя, что хозяюшка // Ко стогу приклонилася, // К ней подошли гуськом: // «Что ж дальше?» // — Сами знаете: // Ославили счастливицей, // Прозвали губернаторшей // Матрену с той поры… // Что дальше? Домом правлю я, // Ращу детей… На радость ли? // Вам тоже надо знать. // Пять сыновей! Крестьянские // Порядки нескончаемы, — // Уж взяли одного!
С ним
случай был: картиночек // Он сыну накупил, // Развешал их
по стеночкам // И сам не меньше мальчика // Любил на них глядеть.
У каждого крестьянина // Душа что туча черная — // Гневна, грозна, — и надо бы // Громам греметь оттудова, // Кровавым лить дождям, // А все вином кончается. // Пошла
по жилам чарочка — // И рассмеялась добрая // Крестьянская душа! // Не горевать тут надобно, // Гляди кругом — возрадуйся! // Ай парни, ай молодушки, // Умеют погулять! // Повымахали косточки, // Повымотали душеньку, // А удаль молодецкую // Про
случай сберегли!..