Неточные совпадения
Когда я возвратился, в маленьком доме царила мертвая тишина, покойник, по русскому обычаю, лежал на столе в зале, поодаль сидел живописец Рабус, его приятель, и карандашом, сквозь
слезы снимал его портрет; возле покойника молча, сложа руки, с выражением бесконечной грусти,
стояла высокая женская фигура; ни один артист
не сумел бы изваять такую благородную и глубокую «Скорбь».
Она грустно расставалась с своим иконостасом, в котором
стояло так много заветных святынь, облитых
слезами печали и радости; она покидала их,
не краснея, как краснеют большие девочки своей вчерашней куклы.
И он, в самом деле, потухал как-то одиноко в своей семье. Возле него
стоял его брат, его друг — Петр Васильевич. Грустно, как будто
слеза еще
не обсохла, будто вчера посетило несчастие, появлялись оба брата на беседы и сходки. Я смотрел на Ивана Васильевича, как на вдову или на мать, лишившуюся сына; жизнь обманула его, впереди все было пусто и одно утешение...
— Мне было слишком больно, — сказал он, — проехать мимо вас и
не проститься с вами. Вы понимаете, что после всего, что было между вашими друзьями и моими, я
не буду к вам ездить; жаль, жаль, но делать нечего. Я хотел пожать вам руку и проститься. — Он быстро пошел к саням, но вдруг воротился; я
стоял на том же месте, мне было грустно; он бросился ко мне, обнял меня и крепко поцеловал. У меня были
слезы на глазах. Как я любил его в эту минуту ссоры!» [«Колокол», лист 90. (Прим. А. И. Герцена.)]
Нароков. О, не плачьте; они
не стоят ваших слез. Вы белый голубь в черной стае грачей, вот они и клюют вас. Белизна, чистота ваша им обидна.
Неточные совпадения
Слезы стояли у ней в глазах, и она
не могла бы ничего сказать
не расплакавшись.
На Таню сначала подействовала жалость за Гришу, потом сознание своего добродетельного поступка, и
слезы у ней тоже
стояли в глазах; но она,
не отказываясь, ела свою долю.
Сыновья его только что
слезли с коней. Это были два дюжие молодца, еще смотревшие исподлобья, как недавно выпущенные семинаристы. Крепкие, здоровые лица их были покрыты первым пухом волос, которого еще
не касалась бритва. Они были очень смущены таким приемом отца и
стояли неподвижно, потупив глаза в землю.
Посреди улицы
стояла коляска, щегольская и барская, запряженная парой горячих серых лошадей; седоков
не было, и сам кучер,
слезши с козел,
стоял подле; лошадей держали под уздцы. Кругом теснилось множество народу, впереди всех полицейские. У одного из них был в руках зажженный фонарик, которым он, нагибаясь, освещал что-то на мостовой, у самых колес. Все говорили, кричали, ахали; кучер казался в недоумении и изредка повторял:
Они хотели было говорить, но
не могли.
Слезы стояли в их глазах. Они оба были бледны и худы; но в этих больных и бледных лицах уже сияла заря обновленного будущего, полного воскресения в новую жизнь. Их воскресила любовь, сердце одного заключало бесконечные источники жизни для сердца другого.