Неточные совпадения
—
Граф, — сказал он генералу, — искренно жалеет, что не имеет времени принять ваше превосходительство. Он вас благодарит и поручил мне пожелать вам счастливого пути. — При этом Дубельт распростер руки, обнял и два раза
коснулся щеки генерала своими усами.
Правда, Шишков бредил уже и тогда о восстановлении старого слога, но влияние его было ограничено. Что же
касается до настоящего народного слога, его знал один офранцуженный
граф Ростопчин в своих прокламациях и воззваниях.
Что
касается графа Ратицына, то он, может быть, скучал больше других, но он не хотел в этом сознаться, приученный с детства скрывать свои ощущения, что служит главной задачей аристократического воспитания.
Неточные совпадения
Что же
касается до
графа Мамелфина, то он был замечателен лишь тем, что происходил по прямой линии от боярыни Мамелфы Тимофеевны. Каким образом произошел на свет первый
граф Мамелфин — предания молчали; в документах же объяснялось просто:"по сей причине". Этот же девиз значился и в гербе
графов Мамелфиных. Но сам по себе
граф, о котором идет речь, ничего самостоятельного не представлял, а был известен только в качестве приспешника и стремянного при
графе ТвэрдоонтС.
Тема на этот разговор была у
графа неистощимая и весьма любимая им. Что
касается до правителя дел, то хотя он и был по своему происхождению и положению очень далек от придворного круга, но тем не менее понимал хорошо, что все это имеет большое значение, и вследствие этого призадумался несколько. Его главным образом беспокоило то, что Марфин даже не взглянул на него, войдя к сенатору, как будто бы презирал, что ли, его или был за что-то недоволен им.
Все это так поразило помещика, что он немедленно собрался ехать в город для свидания с французом, как вдруг получил записку от
графа, в которой тот приглашал его немедленно к себе и уведомлял, что ему известно все дело, что заезжий виртуоз теперь у него, вместе с Ефимовым, что он, будучи изумлен дерзостью и клеветой последнего, приказал задержать его и что, наконец, присутствие помещика необходимо и потому еще, что обвинение Ефимова
касается даже самого
графа; дело это очень важно, и нужно его разъяснить как можно скорее.
Граф тем развлек тяжесть мыслей, что стал выспрашивать губернатора насчет этого «бродяги с зеленым глазом», который так дерзко с ним обошелся. Что
касается княгини, то за нее
граф еще не знал, как взяться. Он имел на нее планы, при которых вредить ей не было для него выгодно: довольно было дать ей почувствовать, что сила не на ее стороне, но это гораздо благонадежнее было сделать не здесь, где она вокруг обросла на родных пажитях, а там, в Петербурге, где за ней стать будет некому.
Граф, к чести его сказать, умел слушать и умел понимать, что интересует человека. Княгиня находила удовольствие говорить с ним о своих надеждах на Червева, а он не разрушал этих надежд и даже частью укреплял их. Я уверена, что он в этом случае был совершенно искренен. Как немец, он мог интриговать во всем, что
касается обихода, но в деле воспитания он не сказал бы лживого слова.