Неточные совпадения
Тон «Записок одного молодого человека»
до того был розен, что я не мог ничего взять из них; они принадлежат молодому
времени, они должны остаться сами по себе.
—
Время терять нечего, — прибавил он, — вы знаете, что ему надобно долго служить для
того, чтоб
до чего-нибудь дослужиться.
Я на своем столе нацарапал числа
до ее приезда и смарывал прошедшие, иногда намеренно забывая дня три, чтоб иметь удовольствие разом вымарать побольше, и все-таки
время тянулось очень долго, потом и срок прошел, и новый был назначен, и
тот прошел, как всегда бывает.
Я остался
тот же, вы это знаете; чай, долетают
до вас вести с берегов Темзы. Иногда вспоминаю вас, всегда с любовью; у меня есть несколько писем
того времени, некоторые из них мне ужасно дороги, и я люблю их перечитывать.
По клочкам изодрано мое сердце, во все
время тюрьмы я не был
до того задавлен, стеснен, как теперь. Не ссылка этому причиной. Что мне Пермь или Москва, и Москва — Пермь! Слушай все
до конца.
Все эти вещи казались
до того легки нашим друзьям, они так улыбались «французским» возражениям, что я был на некоторое
время подавлен ими и работал, и работал, чтоб дойти
до отчетливого понимания их философского jargon. [жаргона (фр.).]
— Бога ради, будь осторожен, бойся всех, от кондуктора в дилижансе
до моих знакомых, к которым я даю тебе письма, не доверяйся никому. Петербург теперь не
то, что был в наше
время, там во всяком обществе наверное есть муха или две. Tiens toi pour averti. [Намотай это себе на ус (фр.).]
Между рекомендательными письмами, которые мне дал мой отец, когда я ехал в Петербург, было одно, которое я десять раз брал в руки, перевертывал и прятал опять в стол, откладывая визит свой
до другого дня. Письмо это было к семидесятилетней знатной, богатой даме; дружба ее с моим отцом шла с незапамятных
времен; он познакомился с ней, когда она была при дворе Екатерины II, потом они встретились в Париже, вместе ездили туда и сюда, наконец оба приехали домой на отдых, лет тридцать
тому назад.
Во
время таганрогской поездки Александра в именье Аракчеева, в Грузине, дворовые люди убили любовницу графа; это убийство подало повод к
тому следствию, о котором с ужасом
до сих пор,
то есть через семнадцать лет, говорят чиновники и жители Новгорода.
Natalie занемогла. Я стоял возле свидетелем бед, наделанных мною, и больше, чем свидетелем, — собственным обвинителем, готовым идти в палачи. Перевернулось и мое воображение — мое падение принимало все большие и большие размеры. Я понизился в собственных глазах и был близок к отчаянию. В записной книге
того времени уцелели следы целой психической болезни от покаяния и себяобвинения
до ропота и нетерпения, от смирения и слез
до негодования…
Сколько я ни настаивал, чтоб он занялся арифметикой и чистописанием, не мог дойти
до этого; вместо русской грамматики он брался
то за французскую азбуку,
то за немецкие диалоги, разумеется, это было потерянное
время и только обескураживало его.
Мы Европу все еще знаем задним числом; нам всем мерещатся
те времена, когда Вольтер царил над парижскими салонами и на споры Дидро звали, как на стерлядь; когда приезд Давида Юма в Париж сделал эпоху, и все контессы, виконтессы ухаживали за ним, кокетничали с ним
до того, что другой баловень, Гримм, надулся и нашел это вовсе не уместным.
А назавтра поутру, еще с восьми часов, вы изволили отправиться в Серпухов: вы тогда только что продали ваше тульское имение, для расплаты с кредиторами, но все-таки у вас оставался в руках аппетитный куш, вот почему вы и в Москву тогда пожаловали, в которую не могли
до того времени заглянуть, боясь кредиторов; и вот один только этот серпуховский грубиян, один из всех кредиторов, не соглашался взять половину долга вместо всего.
Неточные совпадения
Я, кажется, всхрапнул порядком. Откуда они набрали таких тюфяков и перин? даже вспотел. Кажется, они вчера мне подсунули чего-то за завтраком: в голове
до сих пор стучит. Здесь, как я вижу, можно с приятностию проводить
время. Я люблю радушие, и мне, признаюсь, больше нравится, если мне угождают от чистого сердца, а не
то чтобы из интереса. А дочка городничего очень недурна, да и матушка такая, что еще можно бы… Нет, я не знаю, а мне, право, нравится такая жизнь.
Потом свою вахлацкую, // Родную, хором грянули, // Протяжную, печальную, // Иных покамест нет. // Не диво ли? широкая // Сторонка Русь крещеная, // Народу в ней
тьма тём, // А ни в одной-то душеньке // Спокон веков
до нашего // Не загорелась песенка // Веселая и ясная, // Как вёдреный денек. // Не дивно ли? не страшно ли? // О
время,
время новое! // Ты тоже в песне скажешься, // Но как?.. Душа народная! // Воссмейся ж наконец!
Дела-то все недавние, // Я был в
то время старостой, // Случился тут — так слышал сам, // Как он честил помещиков, //
До слова помню всё: // «Корят жидов, что предали // Христа… а вы что сделали?
Они
тем легче могли успеть в своем намерении, что в это
время своеволие глуповцев дошло
до размеров неслыханных. Мало
того что они в один день сбросили с раската и утопили в реке целые десятки излюбленных граждан, но на заставе самовольно остановили ехавшего из губернии, по казенной подорожной, чиновника.
Что касается
до внутреннего содержания «Летописца»,
то оно по преимуществу фантастическое и по местам даже почти невероятное в наше просвещенное
время.