Когда мы ехали домой, весть о таинственном браке разнеслась по городу,
дамы ждали на балконах, окна были открыты, я опустил стекла в карете и несколько досадовал, что сумерки мешали мне показать «молодую».
Неточные совпадения
В крепости ничего не знали о позволении, и бедная девушка, добравшись туда, должна была
ждать, пока начальство спишется с Петербургом, в каком-то местечке, населенном всякого рода бывшими преступниками, без всякого средства узнать что-нибудь об Ивашеве и
дать ему весть о себе.
Он находил, что на человеке так же мало лежит ответственности за добро и зло, как на звере; что все — дело организации, обстоятельств и вообще устройства нервной системы, от которой больше
ждут, нежели она в состоянии
дать.
В 1839 или 40 году я
дал обе тетрадки Белинскому и спокойно
ждал похвал.
Однако как ни скрывали и ни маскировали дела, полковник не мог не увидеть решительного отвращения невесты; он стал реже ездить, сказался больным, заикнулся даже о прибавке приданого, это очень рассердило, но княгиня прошла и через это унижение, она
давала еще свою подмосковную. Этой уступки, кажется, и он не
ждал, потому что после нее он совсем скрылся.
«…Мои желания остановились. Мне было довольно, — я жил в настоящем, ничего не
ждал от завтрашнего дня, беззаботно верил, что он и не возьмет ничего. Личная жизнь не могла больше
дать, это был предел; всякое изменение должно было с какой-нибудь стороны уменьшить его.
— «Ну, смотри же, учись хорошенько; а выучишься, прокладывай себе дорогу, тебе неоткуда
ждать наследства, нам тебе тоже нечего
дать, устроивай сам свою судьбу, да и об нас подумай».
Но что же
ждало его в этой
дали? Испания, вырезываемая Наполеоном, одичалая Греция, всеобщее воскрешение всех смердящих Лазарей после 1814 года; от них нельзя было спастись ни в Равенне, ни в Диодати. Байрон не мог удовлетвориться по-немецки теориями sub specie aeterriitatis, [с точки зрения вечности (лат.).] ни по-французски политической болтовней, и он сломился, но сломился, как грозный Титан, бросая людям в глаза свое презрение, не золотя пилюли.
«В твоих глазах ни сожаленья, // Ни слез, жестокий, не видать!.. // Ax!.. Боже!.. Ай!..
дай подождать!.. // Хоть час один… одно мгновенье!!..»
Неточные совпадения
Бурмистр потупил голову, // — Как приказать изволите! // Два-три денька хорошие, // И сено вашей милости // Все уберем, Бог
даст! // Не правда ли, ребятушки?.. — // (Бурмистр воротит к барщине // Широкое лицо.) // За барщину ответила // Проворная Орефьевна, // Бурмистрова кума: // — Вестимо так, Клим Яковлич. // Покуда вёдро держится, // Убрать бы сено барское, // А наше —
подождет!
Содержание было то самое, как он ожидал, но форма была неожиданная и особенно неприятная ему. «Ани очень больна, доктор говорит, что может быть воспаление. Я одна теряю голову. Княжна Варвара не помощница, а помеха. Я
ждала тебя третьего дня, вчера и теперь посылаю узнать, где ты и что ты? Я сама хотела ехать, но раздумала, зная, что это будет тебе неприятно.
Дай ответ какой-нибудь, чтоб я знала, что делать».
— Да что ж! По нашему до Петрова дня
подождать. А вы раньше всегда косите. Что ж, Бог
даст, травы добрые. Скотине простор будет.
— Оттого, что у него стачки с купцами; он
дал отступного. Я со всеми ими имел дела, я их знаю. Ведь это не купцы, а барышники. Он и не пойдет на дело, где ему предстоит десять, пятнадцать процентов, а он
ждет, чтобы купить за двадцать копеек рубль.
Три
дамы: старушка, молодая и купчиха, три господина; один ― банкир-Немец с перстнем на пальце, другой ― купец с бородой, и третий ― сердитый чиновник в виц-мундире с крестом на шее, очевидно, давно уже
ждали.