Неточные совпадения
Общие вопросы, гражданская экзальтация — спасали нас; и не только они, но сильно
развитой научный и художественный интерес. Они, как зажженная бумага, выжигали сальные пятна. У меня сохранилось несколько писем Огарева того времени; о тогдашнем грундтоне [основном тоне (от нем. Grundton).] нашей жизни можно легко по ним судить.
В 1833 году, июня 7, Огарев, например, мне пишет...
А между тем слова старика открывали перед молодым существом иной мир, иначе симпатичный, нежели тот,
в котором сама религия делалась чем-то кухонным, сводилась на соблюдение постов да на хождение ночью
в церковь, где изуверство,
развитое страхом, шло рядом с обманом, где все было ограничено, поддельно, условно и жало душу своей узкостью.
Как не понять такую простую мысль, как, например, что «душа бессмертна, а что умирает одна личность», — мысль, так успешно
развитая берлинским Михелетом
в его книге. Или еще более простую истину, что безусловный дух есть личность, сознающая себя через мир, а между тем имеющая и свое собственное самопознание.
— Что за обидчивость такая! Палками бьют — не обижаемся,
в Сибирь посылают — не обижаемся, а тут Чаадаев, видите, зацепил народную честь — не смей говорить; речь — дерзость, лакей никогда не должен говорить! Отчего же
в странах, больше образованных, где, кажется, чувствительность тоже должна быть
развитее, чем
в Костроме да Калуге, — не обижаются словами?
Это все несчастная страсть de dénigrer le gouvernement [чернить правительство (фр.).] — страсть,
развитая в вас во всех, господа, пагубным примером Запада.
Распущенность ли наша, недостаток ли нравственной оседлости, определенной деятельности, юность ли
в деле образования, аристократизм ли воспитания, но мы
в жизни, с одной стороны, больше художники, с другой — гораздо проще западных людей, не имеем их специальности, но зато многостороннее их.
Развитые личности у нас редко встречаются, но они пышно, разметисто развиты, без шпалер и заборов. Совсем не так на Западе.
Неточные совпадения
Глаза серые, впавшие, осененные несколько припухшими веками; взгляд чистый, без колебаний; нос сухой, спускающийся от лба почти
в прямом направлении книзу; губы тонкие, бледные, опушенные подстриженною щетиной усов; челюсти
развитые, но без выдающегося выражения плотоядности, а с каким-то необъяснимым букетом готовности раздробить или перекусить пополам.
Час от часу плененный боле // Красами Ольги молодой, // Владимир сладостной неволе // Предался полною душой. // Он вечно с ней.
В ее покое // Они сидят
в потемках двое; // Они
в саду, рука с рукой, // Гуляют утренней порой; // И что ж? Любовью упоенный, //
В смятенье нежного стыда, // Он только смеет иногда, // Улыбкой Ольги ободренный, //
Развитым локоном играть // Иль край одежды целовать.
Это и с мужиком сиволапым может произойти, а уж с нашим братом, современно умным человеком, да еще
в известную сторону
развитым, и подавно!
Чуть-чуть же человек
развитой и бывалый, непременно и по возможности, старается сознаться во всех внешних и неустранимых фактах; только причины им другие подыскивает, черту такую свою, особенную и неожиданную, ввернет, которая совершенно им другое значение придаст и
в другом свете их выставит.
Между тем Николай Петрович успел, еще при жизни родителей и к немалому их огорчению, влюбиться
в дочку чиновника Преполовенского, бывшего хозяина его квартиры, миловидную и, как говорится,
развитую девицу: она
в журналах читала серьезные статьи
в отделе «Наук».