Неточные совпадения
С Сенатором удалялся, во-первых, Кало, а во-вторых, все
живое начало нашего дома. Он один мешал ипохондрическому нраву моего отца взять верх, теперь ему
была воля вольная. Новый дом
был печален, он напоминал тюрьму или больницу; нижний этаж
был со сводами, толстые стены придавали окнам вид крепостных амбразур; кругом дома со всех сторон
был ненужной величины двор.
Передняя и девичья составляли единственное
живое удовольствие, которое у меня оставалось. Тут мне
было совершенное раздолье, я брал партию одних против других, судил и рядил вместе с моими приятелями их дела, знал все их секреты и никогда не проболтался в гостиной о тайнах передней.
Лет до четырнадцати я не могу сказать, чтоб мой отец особенно теснил меня, но просто вся атмосфера нашего дома
была тяжела для
живого мальчика.
Ученье шло плохо, без соревнования, без поощрений и одобрений; без системы и без надзору, я занимался спустя рукава и думал памятью и
живым соображением заменить труд. Разумеется, что и за учителями не
было никакого присмотра; однажды условившись в цене, — лишь бы они приходили в свое время и сидели свой час, — они могли продолжать годы, не отдавая никакого отчета в том, что делали.
Жены сосланных в каторжную работу лишались всех гражданских прав, бросали богатство, общественное положение и ехали на целую жизнь неволи в страшный климат Восточной Сибири, под еще страшнейший гнет тамошней полиции. Сестры, не имевшие права ехать, удалялись от двора, многие оставили Россию; почти все хранили в душе
живое чувство любви к страдальцам; но его не
было у мужчин, страх выел его в их сердце, никто не смел заикнуться о несчастных.
А. И. Герцена.)] лица его драм
были для нас существующие личности, мы их разбирали, любили и ненавидели не как поэтические произведения, а как
живых людей.
Старый скептик и эпикуреец Юсупов, приятель Вольтера и Бомарше, Дидро и Касти,
был одарен действительно артистическим вкусом. Чтоб в этом убедиться, достаточно раз побывать в Архангельском, поглядеть на его галереи, если их еще не продал вразбивку его наследник. Он пышно потухал восьмидесяти лет, окруженный мраморной, рисованной и
живой красотой. В его загородном доме беседовал с ним Пушкин, посвятивший ему чудное послание, и рисовал Гонзага, которому Юсупов посвятил свой театр.
Как большая часть
живых мальчиков, воспитанных в одиночестве, я с такой искренностью и стремительностью бросался каждому на шею, с такой безумной неосторожностью делал пропаганду и так откровенно сам всех любил, что не мог не вызвать горячий ответ со стороны аудитории, состоящей из юношей почти одного возраста (мне
был тогда семнадцатый год).
He-немцы, с своей стороны, не знали ни одного (
живого) языка, кроме русского,
были отечественно раболепны, семинарски неуклюжи, держались, за исключением Мерзлякова, в черном теле и вместо неумеренного употребления сигар употребляли неумеренно настойку.
Без веры и без особых обстоятельств трудно
было создать что-нибудь
живое; все новые церкви дышали натяжкой, лицемерием, анахронизмом, как пятиглавые судки с луковками вместо пробок, на индо-византийский манер, которые строит Николай с Тоном, или как угловатые готические, оскорбляющие артистический глаз церкви, которыми англичане украшают свои города.
Унылая, грустная дружба к увядающей Саше имела печальный, траурный отблеск. Она вместе с словами диакона и с отсутствием всякого развлечения удаляла молодую девушку от мира, от людей. Третье лицо,
живое, веселое, молодое и с тем вместе сочувствовавшее всему мечтательному и романтическому,
было очень на месте; оно стягивало на землю, на действительную, истинную почву.
Сначала она осмотрелась кругом, несколько дней она находила себе соперницу в молодой, милой,
живой немке, которую я любил как дитя, с которой мне
было легко именно потому, что ни ей не приходило в голову кокетничать со мной, ни мне с ней. Через неделю она увидела, что Паулина вовсе не опасна. Но я не могу идти дальше, не сказав несколько слов о ней.
Разговор, лица — все это так чуждо, странно, противно, так безжизненно, пошло, я сама
была больше похожа на изваяние, чем на
живое существо; все происходящее казалось мне тяжким, удушливым сном, я, как ребенок, беспрерывно просила ехать домой, меня не слушали.
Только в том и
была разница, что Natalie вносила в наш союз элемент тихий, кроткий, грациозный, элемент молодой девушки со всей поэзией любящей женщины, а я —
живую деятельность, мое semper in motu, [всегда в движении (лат.).] беспредельную любовь да, сверх того, путаницу серьезных идей, смеха, опасных мыслей и кучу несбыточных проектов.
Мне кажется, что Пий IX и конклав очень последовательно объявили неестественное или, по их, незапятнанное зачатие богородицы. Мария, рожденная, как мы с вами, естественно заступается за людей, сочувствует нам; в ней прокралось
живое примирение плоти и духа в религию. Если и она не по-людски родилась, между ней и нами нет ничего общего, ей не
будет нас жаль, плоть еще раз проклята; церковь еще нужнее для спасения.
Все в самом деле непосредственное, всякое простое чувство
было возводимо в отвлеченные категории и возвращалось оттуда без капли
живой крови, бледной алгебраической тенью.
Может, в конце прошлого и начале нашего века
была в аристократии закраинка русских иностранцев, оборвавших все связи с народной жизнью; но у них не
было ни
живых интересов, ни кругов, основанных на убеждениях, ни своей литературы.
Круг Станкевича должен
был неминуемо распуститься. Он свое сделал — и сделал самым блестящим образом; влияние его на всю литературу и на академическое преподавание
было огромно, — стоит назвать Белинского и Грановского; в нем сложился Кольцов, к нему принадлежали Боткин, Катков и проч. Но замкнутым кругом он оставаться не мог, не перейдя в немецкий доктринаризм, —
живые люди из русских к нему не способны.
Возле Станкевичева круга, сверх нас,
был еще другой круг, сложившийся во время нашей ссылки, и
был с ними в такой же чересполосице, как и мы; его-то впоследствии назвали славянофилами. Славяне, приближаясь с противуположной стороны к тем же жизненным вопросам, которые занимали нас,
были гораздо больше их ринуты в
живое дело и в настоящую борьбу.
Продолжать нечего
было, кругом никто и ничто не звало
живого человека.
Он всюду бросался; постучался даже в католическую церковь, но
живая душа его отпрянула от мрачного полусвета, от сырого, могильного, тюремного запаха ее безотрадных склепов. Оставив старый католицизм иезуитов и новый — Бюше, он принялся
было за философию; ее холодные, неприветные сени отстращали его, и он на несколько лет остановился на фурьеризме.
В их решении лежало верное сознание
живой души в народе, чутье их
было проницательнее их разумения. Они поняли, что современное состояние России, как бы тягостно ни
было, — не смертельная болезнь. И в то время как у Чаадаева слабо мерцает возможность спасения лиц, а не народа — у славян явно проглядывает мысль о гибели лиц, захваченных современной эпохой, и вера в спасение народа.
Он горячо принялся за дело, потратил много времени, переехал для этого в Москву, но при всем своем таланте не мог ничего сделать. «Москвитянин» не отвечал ни на одну
живую, распространенную в обществе потребность и, стало
быть, не мог иметь другого хода, как в своем кружке. Неуспех должен
был сильно огорчить Киреевского.
Когда все
было схоронено, когда даже шум, долею вызванный мною, долею сам накликавшийся, улегся около меня и люди разошлись по домам, я приподнял голову и посмотрел вокруг:
живого, родного не
было ничего, кроме детей. Побродивши между посторонних, еще присмотревшись к ним, я перестал в них искать своих и отучился — не от людей, а от близости с ними.
Ребенок этот
был одарен необыкновенными способностями; вечная тишина вокруг него, сосредоточивая его
живой, порывистый характер, славно помогала его развитию и вместе с тем изощряла необычайно пластическую наблюдательность: глазенки его горели умом и вниманием; пяти лет он умел дразнить намеренно карикатурно всех приходивших к нам с таким комическим тактом, что нельзя
было не смеяться.
В его виде, словах, движениях
было столько непринужденности, вместе — не с тем добродушием, которое имеют люди вялые, пресные и чувствительные, — а именно с добродушием людей сильных и уверенных в себе. Его появление нисколько не стеснило нас, напротив, все пошло
живее.
Как же это возможно, чтоб
живой, современный человек мог себя так искусственно натянуть на религиозное настроение, чтоб наслаждение его
было естественно и полно?
Реальная истина должна находиться под влиянием событий, отражать их, оставаясь верною себе, иначе она не
была бы
живой истиной, а истиной вечной, успокоившейся от треволнений мира сего — в мертвой тишине святого застоя.