Князь Иван Иваныч в конце прошлого столетия, благодаря своему
благородному характеру, красивой наружности, замечательной храбрости, знатной и сильной родне и в особенности счастию, сделал еще в очень молодых летах блестящую карьеру.
Это всё бы еще ничего, а вот что уже действительно непростительно и никакою интересною болезнью неизвинимо: этот едва вышедший из штиблет своего профессора миллионер не мог даже и того смекнуть, что не милости и не вспоможения просит от него
благородный характер молодого человека, убивающий себя на уроках, а своего права и своего должного, хотя бы и не юридического, и даже не просит, а за него только друзья ходатайствуют.
Так противны были ее
благородному характеру всякие заглазные злоречия о людях, которых когда-то боялись и пресмыкались пред ними те самые, что теперь над ними издевались, подплясывая под дудку развязного иностранца. Понятно, что во всех таких речах и мнениях княгини было много неприятного для общества, которое считало всякое несогласное с ним мнение за дерзость.
Для всех посторонних и для своих челядинцев Плодомасов как бы исчез и не существовал. Пятнадцать лет он ни на минуту не забывал, что жена его была его спасительницей, и жил в благоговейном почтении к ее
благородному характеру. Он во всем слушал ее и ее мать, сделавшуюся после жены его первым другом и советником.
Неточные совпадения
Характера он был больше молчаливого, чем разговорчивого; имел даже
благородное побуждение к просвещению, то есть чтению книг, содержанием которых не затруднялся: ему было совершенно все равно, похождение ли влюбленного героя, просто букварь или молитвенник, — он всё читал с равным вниманием; если бы ему подвернули химию, он и от нее бы не отказался.
Отвечая по одному вопросу, он очертил
характер брата как человека, может быть и неистового, и увлеченного страстями, но тоже и
благородного, гордого и великодушного, готового даже на жертву, если б от него потребовали.
Привязался я к одной молодой и прекрасной девице, умной и достойной,
характера светлого,
благородного, дочери почтенных родителей.
Между тем тот же Пушкин, либеральный по своим воззрениям, имел какую-то жалкую привычку изменять
благородному своему
характеру и очень часто сердил меня и вообще всех нас тем, что любил, например, вертеться у оркестра околоОрлова, Чернышева, Киселева и других: они с покровительственной улыбкой выслушивали его шутки, остроты.
Уверяли, что Николай Сергеич, разгадав
характер молодого князя, имел намерение употребить все недостатки его в свою пользу; что дочь его Наташа (которой уже было тогда семнадцать лет) сумела влюбить в себя двадцатилетнего юношу; что и отец и мать этой любви покровительствовали, хотя и делали вид, что ничего не замечают; что хитрая и «безнравственная» Наташа околдовала, наконец, совершенно молодого человека, не видавшего в целый год, ее стараниями, почти ни одной настоящей
благородной девицы, которых так много зреет в почтенных домах соседних помещиков.