Неточные совпадения
Мы сидели раз вечером с Иваном Евдокимовичем в моей учебной комнате, и Иван Евдокимович, по обыкновению запивая кислыми щами всякое предложение, толковал о «гексаметре», страшно рубя на стопы голосом и рукой каждый стих из Гнедичевой «Илиады», — вдруг на дворе снег завизжал как-то иначе, чем от городских саней, подвязанный колокольчик позванивал остатком голоса, говор на дворе… я вспыхнул в лице, мне было не до рубленого гнева «Ахиллеса, Пелеева сына», я бросился стремглав в переднюю, а тверская кузина, закутанная в шубах, шалях,
шарфах, в капоре и в
белых мохнатых сапогах, красная от морозу, а может, и от радости, бросилась меня целовать.
Вслед за ним взошел какой-то генерал, вычищенный, убранный, затянутый, вытянутый, в
белых штанах, в
шарфе, — я не видывал лучшего генерала.
Они оба молчали. Марья Павловна неподвижно глядела вдаль;
белый шарф скатился с ее головы на плечи, набегавший ветер шевелил и приподнимал концы ее наскоро причесанных волос. Веретьев сидел наклонившись и похлопывал веткой по траве.
Неточные совпадения
В субботу он поехал на дачу и, подъезжая к ней, еще издали увидел на террасе мать, сидевшую в кресле, а у колонки террасы Лидию в
белом платье, в малиновом
шарфе на плечах. Он невольно вздрогнул, подтянулся и, хотя лошадь бежала не торопясь, сказал извозчику:
Алина пошла переодеваться, сказав, что сейчас пришлет «отрезвляющую штучку», явилась высокая горничная в накрахмаленном чепце и переднике, принесла Самгину большой бокал какого-то шипящего напитка, он выпил и почувствовал себя совсем хорошо, когда возвратилась Алина в
белом платье, подпоясанном голубым
шарфом с концами до пола.
Как раньше, Любаша начала устраивать вечеринки, лотереи в пользу ссыльных, шила им
белье, вязала носки,
шарфы; жила она переводами на русский язык каких-то романов, пыталась понять стихи декадентов, но говорила, вздыхая:
Белье, длинный галстук в виде
шарфа, все было так, как и у всех шиковатых джентльменов, но
белье, если вглядеться ближе, было грязновато, а широкий
шарф очень потерт.
Это был молодой человек, бедно и неряшливо одетый, в сюртуке, с засаленными до зеркального лоску рукавами, с жирною, застегнутою доверху жилеткой, с исчезнувшим куда-то
бельем, с черным шелковым замасленным донельзя и скатанным в жгут
шарфом, с немытыми руками, с чрезвычайно угреватым лицом, белокурый и, если можно так выразиться, с невинно-нахальным взглядом.