Неточные совпадения
Он понял, что случилось нечто серьезное, и весь дрогнул,
почувствовав, что нанесенное его жене оскорбление нанесено вместе с
тем и ему.
Равнодушие графа оскорбляло ее более, нежели бы оскорбил взрыв негодования, взрыв даже грубый, но показавший бы, что граф
чувствует отсутствие внимания и ласки, которыми окружала его еще несколько дней
тому назад любимая и любящая жена.
Вся отдавшаяся своему ребенку, проводившая у его колыбели дни и часть ночей, она, естественно, стала почти чужой для мужа, на которого эта написанная на лице молодой женщины постоянная забота о своей малютке действовала угнетающим образом. Он
чувствовал, что отныне она не принадлежит ему всецело, он шел далее — он был уверен, что даже в
то время, когда он держал ее в своих объятиях, она думала не о нем, а своей дочери.
Он
почувствовал, что не может быть судьею графа Белавина. От судьи требуется, прежде всего, объективное отношение к делу, между
тем как он, Караулов, был рабом своего сердца.
Федор Дмитриевич через некоторое время
почувствовал этот прилив если не силы,
то какого-то мощного покоя, лучшей почвы для развития и нравственных, и физических сил.
Караулов молчал, он
чувствовал, что если он заговорит,
то его голос выдаст его волнение.
Незадолго до получения Геркулесовым постоянных занятий в распространенной петербургской газете «Столичная Сплетница», именно в
то время, когда он мечтал о сотрудничестве в ней, Агния Петровна снова
почувствовала себя матерью.
Он
чувствовал только стыд, что-то вроде презрения к себе за
то, что поддался еще раз очарованию ее ласк, конечно, также щедро расточаемых и другим.
Он был одинок, жаждал любви и под ласками родного воздуха
чувствовал непреодолимую потребность нежности
той, о которой он сам сказал, что вся его слава для него — она.
Сама слава не спасает от
того томительного одиночества, которое
чувствовал за последний свой приезд Федор Дмитриевич Караулов.
Он понял, что она и есть
та барыня, о которой говорил швейцар и горничная, а между
тем он не мог подавить своего внутреннего волнения и
чувствовал, что голос его задрожит, если он произнесет слово.
Сама лично она не
чувствовала ни малейшего угрызения совести, вообразив себе и даже уверив себя в
том, что она жертва хитро сплетенного обольщения современного Дон-Жуана.
Он рассказал лишь о
том, что жена его через год после свадьбы обратилась в вечно брюзжащую бабу, наклонную к толщине. Миловидная и грациозная девушка заплывала на его глазах жиром и доводила небрежность своего туалета до
того, что муж стал
чувствовать омерзение.
— С
тех пор, — ответил он, — как больная
чувствует себя настолько хорошо, что может обойтись без помощи доктора.
Левин слушал и придумывал и не мог придумать, что сказать. Вероятно, Николай
почувствовал то же; он стал расспрашивать брата о делах его; и Левин был рад говорить о себе, потому что он мог говорить не притворяясь. Он рассказал брату свои планы и действия.
Теперь Штольц изменился в лице и ворочал изумленными, почти бессмысленными глазами вокруг себя. Перед ним вдруг «отверзлась бездна», воздвиглась «каменная стена», и Обломова как будто не стало, как будто он пропал из глаз его, провалился, и он только
почувствовал ту жгучую тоску, которую испытывает человек, когда спешит с волнением после разлуки увидеть друга и узнает, что его давно уже нет, что он умер.
Проснувшись в то утро и одеваясь у себя наверху в каморке, я почувствовал, что у меня забилось сердце, и хоть я плевался, но, входя в дом князя, я снова
почувствовал то же волнение: в это утро должна была прибыть сюда та особа, женщина, от прибытия которой я ждал разъяснения всего, что меня мучило!
Неточные совпадения
Почтмейстер. Сам не знаю, неестественная сила побудила. Призвал было уже курьера, с
тем чтобы отправить его с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда не
чувствовал. Не могу, не могу! слышу, что не могу! тянет, так вот и тянет! В одном ухе так вот и слышу: «Эй, не распечатывай! пропадешь, как курица»; а в другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!» И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз. И руки дрожат, и все помутилось.
Стародум(с важным чистосердечием). Ты теперь в
тех летах, в которых душа наслаждаться хочет всем бытием своим, разум хочет знать, а сердце
чувствовать. Ты входишь теперь в свет, где первый шаг решит часто судьбу целой жизни, где всего чаще первая встреча бывает: умы, развращенные в своих понятиях, сердца, развращенные в своих чувствиях. О мой друг! Умей различить, умей остановиться с
теми, которых дружба к тебе была б надежною порукою за твой разум и сердце.
Правдин. А кого он невзлюбит,
тот дурной человек. (К Софье.) Я и сам имею честь знать вашего дядюшку. А, сверх
того, от многих слышал об нем
то, что вселило в душу мою истинное к нему почтение. Что называют в нем угрюмостью, грубостью,
то есть одно действие его прямодушия. Отроду язык его не говорил да, когда душа его
чувствовала нет.
Стародум(целуя сам ее руки). Она в твоей душе. Благодарю Бога, что в самой тебе нахожу твердое основание твоего счастия. Оно не будет зависеть ни от знатности, ни от богатства. Все это прийти к тебе может; однако для тебя есть счастье всего этого больше. Это
то, чтоб
чувствовать себя достойною всех благ, которыми ты можешь наслаждаться…
Попеременно они
то трепещут,
то торжествуют, и чем сильнее дает себя
чувствовать унижение,
тем жестче и мстительнее торжество.