Даже и в денежном смысле пустился я слишком налегке. Надо было, во всяком случае, приготовить свой, хотя бы небольшой, капитал. На тысячерублевую выдачу, которую производил мне
бывший издатель, трудно было вести дело так, чтобы сразу поднять его. Приходилось ограничивать расходы средними гонорарами и не отягчать бюджета излишними окладами постоянным сотрудникам.
Вообще таких русских, которые сейчас бы кинулись к
бывшему издателю «Колокола», почти что не было. Баре из Елисейских полей не поехали бы к нему на поклон, молодежи было, как я уже говорил, очень мало, эмигрантов — несколько человек, да и то из таких, которые были уже с ним по Женеве, что называется, «в контрах».
Неточные совпадения
Являюсь я, например, к инженеру — сейчас бью на техника по строительной части: высокие сапоги, из кармана торчит деревянный складной аршин; с купцом я —
бывший приказчик; с покровителем искусства — актер; с
издателем — литератор; среди офицеров мне, как
бывшему офицеру, устраивают складчину.
Из всех троих русских, попавших в Женеву из-за холеры, мне как писателю и
бывшему редактору журнала всего прямее было бы познакомиться с
издателем «Колокола», который тогда еще печатался, позднее — уже по-французски.
Вспомните, как известный ученый и
издатель научных сочинений Ковалевский,
бывший одно время приятелем семейства Герцена, был заподозрен в шпионстве. И русские, в согласии самого Герцена, произвели в отсутствие Ковалевского у него домашний обыск и ничего не нашли. Мне это рассказывал один из производивших этот обыск, Николай Курочкин, брат Василия, тогда уже постоянный сотрудник"Отечественных записок"Некрасова и Салтыкова.