Вслед за духовником вошел
в опочивальню царя Григорий Лукьянович и, воспользовавшись царским настроением, стал снова возводить гору обвинений на попов, монахов и властей новгородских.
Неточные совпадения
Был десятый час чудного июльского вечера 1568 года.
Царь уже вошел
в свою
опочивальню, молодые опричники разбрелись по обширному дворцовому двору.
— Что вы, Агафья Тихоновна, заживо-то ее хороните, лучше проводите
в опочивальню, да
в постель уложите, ей отдохнуть, а мне к
царю спешить надо, дело есть важное, — заметил Семен Иванович.
Неточные совпадения
Царь громко вскрикнул. Спальники вбежали из соседних покоев
в опочивальню.
В царской
опочивальне стояли две кровати: одна, из голых досок, на которой Иван Васильевич ложился для наказания плоти,
в минуты душевных тревог и сердечного раскаянья; другая, более широкая, была покрыта мягкими овчинами, пуховиком и шелковыми подушками. На этой
царь отдыхал, когда ничто не тревожило его мыслей. Правда, это случалось редко, и последняя кровать большею частью оставалась нетронутою.
В этот самый день, при выходе
царя из
опочивальни, он бил ему челом, исчислил все свои заслуги и
в награждение просил боярской шапки.
Стали расходиться. Каждый побрел домой, унося с собою кто страх, кто печаль, кто злобу, кто разные надежды, кто просто хмель
в голове. Слобода покрылась мраком, месяц зарождался за лесом. Страшен казался темный дворец, с своими главами, теремками и гребнями. Он издали походил на чудовище, свернувшееся клубом и готовое вспрянуть. Одно незакрытое окно светилось, словно око чудовища. То была царская
опочивальня. Там усердно молился
царь.
— Слепые! — сказал вдруг
царь, быстро вскакивая, — третий грех: когда кто нарядится нищим и к
царю в опочивальню войдет!