Неточные совпадения
Обвиняйся еще он в чем-нибудь, порочащем его честь и доброе имя —
дело было бы другое, но он обвиняется в ношении чужого имени, что не представляет ничего
позорного для чести и доброго имени, а потому он спокойно мог дать все эти указания судебному следователю.
Он припомнил весь вчерашний
день, и отчаяние сменилось страшным негодованием честного человека, заклейменного незаслуженно
позорным именем вора.
За несколько
дней до рокового открытия, сделанного Иваном Корнильевичем Алфимовым, что любимая девушка любит другого и, несмотря на обвинения этого другого в
позорном преступлении, остается верна своему чувству, в другом конце Петербурга, на дальней окраине Васильевского острова происходило начало эпилога драмы, действующим лицом которого явилась действительно полюбившая молодого Алфимова девушка.
Теперь припомнил он, что видел в прошлую ночь Андрия, проходившего по табору с какой-то женщиною, и поник седою головою, а все еще не хотел верить, чтобы могло случиться такое
позорное дело и чтобы собственный сын его продал веру и душу.
А при аресте, в Мокром, он именно кричал, — я это знаю, мне передавали, — что считает самым
позорным делом всей своей жизни, что, имея средства отдать половину (именно половину!) долга Катерине Ивановне и стать пред ней не вором, он все-таки не решился отдать и лучше захотел остаться в ее глазах вором, чем расстаться с деньгами!
Но всего тут ужаснее то, что она и сама, может быть, не знала того, что только мне хочет доказать это, а бежала потому, что ей непременно, внутренно хотелось сделать
позорное дело, чтобы самой себе сказать тут же: «Вот ты сделала новый позор, стало быть, ты низкая тварь!» О, может быть, вы этого не поймете, Аглая!
Несколько лет такого занятия, — и они составляли состояния, бросали свое
позорное дело и селились где-нибудь в дальних колониях, где их не знали и где вообще люди не особенно любознательны до чужих биографий, и занимались какой-нибудь торговлей.
Неточные совпадения
Позорное и глупенькое впечатленьице — главное — сильнее всего доказавшее мою неспособность к
делу!
Расслабленный Ришар плачет и только и делает, что повторяет ежеминутно: «Это лучший из
дней моих, я иду к Господу!» — «Да, — кричат пасторы, судьи и благотворительные дамы, — это счастливейший
день твой, ибо ты идешь к Господу!» Все это двигается к эшафоту вслед за
позорною колесницей, в которой везут Ришара, в экипажах, пешком.
Вспоминая эти свинцовые мерзости дикой русской жизни, я минутами спрашиваю себя: да стоит ли говорить об этом? И, с обновленной уверенностью, отвечаю себе — стоит; ибо это — живучая, подлая правда, она не издохла и по сей
день. Это та правда, которую необходимо знать до корня, чтобы с корнем же и выдрать ее из памяти, из души человека, из всей жизни нашей, тяжкой и
позорной.
Что же касается мужчин, то Птицын, например, был приятель с Рогожиным, Фердыщенко был как рыба в воде; Ганечка всё еще в себя прийти не мог, но хоть смутно, а неудержимо сам ощущал горячечную потребность достоять до конца у своего
позорного столба; старичок учитель, мало понимавший в чем
дело, чуть не плакал и буквально дрожал от страха, заметив какую-то необыкновенную тревогу кругом и в Настасье Филипповне, которую обожал, как свою внучку; но он скорее бы умер, чем ее в такую минуту покинул.
— А что касается до меня, — заметил князь, — то я готов, как твой приятель и как человек любознательный, присутствовать при этом опыте и участвовать в нем. Но я тебя еще утром предупреждал, что такие опыты бывали и всегда оканчивались
позорной неудачей, по крайней мере те, о которых мы знаем лично, а те, о которых мы знаем только понаслышке, сомнительны в смысле достоверности. Но ты начал
дело, Лихонин, — и делай. Мы тебе помощники.