Неточные совпадения
— Все эти басни нам давно известны и не подействуют на меня,
господин Савин… — возразил комиссар. — Мы знаем, что вы русский офицер, а не французский
маркиз, вследствие этого вы обвиняетесь в ношении чужой фамилии. Лежащая же в постели женщина не ваша жена, а парижская кокотка Мадлен де Межен.
— Я не нуждаюсь в свидании с
господином Савиным, так как такого не знаю, — отвечала молодая женщина, — повторяю вами что арестованный вами именно
маркиз Сансак де Траверсе, а не Савин… Вы ошиблись. Что же касается до оскорбления
господина комиссара, то он сам довел меня до припадка бешенства своим поведением… Арестуйте меня или отпускайте на свободу — это ваше дело… Большего, чем я показала — я показать не могу, при всем моем желании…
— Да ничего страшного, — сказал Стоккарт, — особенно вам.
Господину Савину, или
маркизу де Траверсе, эта проделка обойдется подороже. К нему отнесутся строже, чем к вам, и его продержат, наверное, несколько месяцев в тюрьме, но вас я надеюсь оправдать…
Неточные совпадения
— Де Лярош-Фуко, — объяснял Бердников, сняв шляпу, прикрывая ею лицо. —
Маркиза или графиня… что-то в этом роде. Моралистка. Ханжа. Старуха — тоже аристократка, — как ее? Забыл фамилию… Бульон, котильон… Крильон? Деловая, острозубая, с когтями, с большим весом в промышленных кругах, черт ее… Филантропит… Нищих подкармливает… Вы,
господин Самгин, моралист? — спросил он, наваливаясь на Самгина.
— Да, уж вашей к этому прибавить нельзя, — прошептала, совсем вскипев,
маркиза и, встав а la Ristori, [На манер Ристори (франц.).] с протянутою к дверям рукою, произнесла: —
Господин Пархоменко! прошу вас выйти отсюда и более сюда никогда не входить.
Лагранж (изменился в лице). Мэтр, сию минуту уходите, уходите! (Волнуясь.)
Маркиз,
господин де Мольер нездоров.
Онуфрий.
Господа, кто подложил под меня сардинки? Во-первых, я не курица, во-вторых, куры не несут сардин, а в-третьих, я не
маркиз, чтобы ежедневно менять брюки.
— Почему всех? Некоторых довольно. Другие просто испугаются. Понимаете, Вандергуд, они просто украли у меня власть и теперь, конечно, не захотят отдать. Не могу же я сам следить, чтобы меня не обкрадывали? А эти
господа, — он кивнул на покрасневшего
маркиза, — не сумели, к сожалению, оберечь меня.