Неточные совпадения
— Наружность обманчива вообще, наружность же красивой женщины по преимуществу. Вот уже десять лет, как я знаю ее — я ее доктор. У нее было десять любовников.
Последний из них, как тебе только что говорили, уезжает в Ташкент; этот еще кончил лучше других. У нее большое состояние, но все знают,
ценою скольких человеческих жизней оно обошлось…
Последняя, остававшаяся круглый год во всей своей неприкосновенности, с особым штатом прислуги, находилась в бельэтаже одного из домов Большой Морской улицы и состояла из девяти комнат, убранных так, как только может придумать причудливая фантазия женщины, обладающей независимым состоянием, тонким вкусом и при этом не знающей
цены деньгам; словом, этот храм Афродиты, как называли квартиру Анжель петербургские виверы, напоминал уголок дворца Алладина из «Тысячи и одной ночи».
— Это очень понятно, — замечали остряки по поводу
последнего сравнения, — вся обстановка квартиры и приобретена
ценою никак не меньше тысячи и одной ночи.
— Так уж завтра, пожалуйста, порешим с тюленем-то. Я на тебя в полной надежде. Встанем пораньше, я схожу на Гребновскую, поразузнаю там про
последние цены, и ты узнай, а там, Бог даст, и покончим… Пожалуйста, не задержи. Мне бы ко дворам поскорей — завод пора в ход пускать. Если бы завтра с тобой мы покончили, послезавтра бы отправился, а товар принять приказчика оставил бы. Завтрашнего числа он должен беспременно сюда приехать.
Неточные совпадения
— Послушайте, матушка… эх, какие вы! что ж они могут стоить? Рассмотрите: ведь это прах. Понимаете ли? это просто прах. Вы возьмите всякую негодную,
последнюю вещь, например, даже простую тряпку, и тряпке есть
цена: ее хоть, по крайней мере, купят на бумажную фабрику, а ведь это ни на что не нужно. Ну, скажите сами, на что оно нужно?
В
последний торг наш о
цене и расходах хозяин дома сказал, что он делает уступку и возьмет на себя весьма значительные расходы по купчей, если я немедленно заплачу ему самому всю сумму; я не понял его, потому что с самого начала объявил, что покупаю на чистые деньги.
Никаким подобным преимуществом не пользуются дети. Они чужды всякого участия в личном жизнестроительстве; они слепо следуют указаниям случайной руки и не знают, что эта рука сделает с ними. Поведет ли она их к торжеству или к гибели; укрепит ли их настолько, чтобы они могли выдержать напор неизбежных сомнений, или отдаст их в жертву
последним? Даже приобретая знания, нередко
ценою мучительных усилий, они не отдают себе отчета в том, действительно ли это знания, а не бесполезности…
Пришел, положим, мужик свой
последний полушубок продавать. Его сразу окружает шайка барышников. Каждый торгуется, каждый дает свою
цену. Наконец, сходятся в
цене. Покупающий неторопливо лезет в карман, будто за деньгами, и передает купленную вещь соседу. Вдруг сзади мужика шум, и все глядят туда, и он тоже туда оглядывается. А полушубок в единый миг, с рук на руки, и исчезает.
Сотни семей были заняты одним и тем же делом и сбивали
цену товара самым добросовестным образом: городские купцы богатели, а Низы захудали до
последней крайности.