— Я, боярин, опять-таки молвлю: мои вести короче бабьего разума, сами будете в Москве, все разузнаете и
диву дадитесь, как она красится, как добры и сильны стали детки ее и как остры мечи их.
Даже вьельфильки, и в тех иногда отыщешь такое, что только
диву дашься на прочих дураков, как это ей состариться дали и до сих пор не заметили!
— Слушай, Лизочка, что я тебе скажу, — промолвила вдруг Марфа Тимофеевна, усаживая Лизу подле себя на кровати и поправляя то ее волосы, то косынку. — Это тебе только так сгоряча кажется, что горю твоему пособить нельзя. Эх, душа моя, на одну смерть лекарства нет! Ты только вот скажи себе: «Не поддамся, мол, я, ну его!» — и сама потом как
диву дашься, как оно скоро, хорошо проходит. Ты только потерпи.
— Вы полагаете, что я этого не знаю. Слухом, батюшка, земля полнится. Я с
диву дался, узнавши это. Вчера их мужики только отколотили при всем честном народе, а они опять с ними заигрывают.