Неточные совпадения
«Она только обмерла с перепугу, касаточка! Не ожидала, что готовит ей любимица, цыганское отродье проклятое! Не подслушай Маша, дай ей Бог здоровья, быть бы ей, голубке чистой,
в когтях у
коршуна! — проносилось
в его голове. — Но как же теперь ее
в дом незаметно доставить? — возникал
в его уме вопрос. — Надо прежде
в чувство привести, да не здесь; на ветру и так с час места пролежала, еще совсем ознобится. Отнесу-ка я ее
в сад,
в беседку, авось очнется, родная».
Семен Матвеич заставил меня сесть. В полутьме я не могла разглядеть его лица, я же отворачивалась от него, но я слышала, что он тяжело дышал и скрипел зубами. Не страх чувствовала я и не отчаяние, а какое-то бессмысленное удивление… Пойманная птица, должно быть, так замирает
в когтях коршуна… да и рука Семена Матвеича, который все так же крепко держал меня, стискивала меня, как лапа…
Неточные совпадения
Восток белел приметно, и розовый блеск обрисовал нижние части большого серого облака, который, имея вид
коршуна с растянутыми крылами, державшего змею
в когтях своих, покрывал всю восточную часть небосклона; фантастически отделялись предметы на дальнем небосклоне и высокие сосны и березы окрестных лесов чернели, как часовые на рубеже земли; природа была тиха и торжественна, и холмы начинали озаряться сквозь белый туман, как иногда озаряется лицо невесты сквозь брачное покрывало, всё было свято и чисто — а
в груди Вадима какая буря!
Он взмахнул крыльями, взлетел сажени на две над плотиной и опять, как
коршун, кинулся на бедного Янкеля, запустивши
в спину его лапсердака свои
когти и прилаживаясь к полету…
Вырвать эту трепещущую чистую голубку из
когтей бездушного
коршуна — ее матери — лаской и нежностью заставить впервые забиться страстью юное сердечко, возвратить земле это неземное существо, но не грубым способом Капитолины Андреевны, не приказанием, не толчками
в грязный жизненный омут, а артистическим пробуждением
в ребенке — женщины.
— И вправду, что же ждать от разбойника? — ворчал Гримм про себя
в минуту раздумья. — Что награбит, тем и богат, а ведь часто волк платится и своей шкурой. Разве — женитьба? Да где ему! Роберт Бернгард посмышленее, да и по молодцеватей его, да и у него что-то не вдруг ладится… А за моего она ни за что не пойдет, даром что кротка, как овечка, а силком тащить ее из замка прямо
в когти к
коршуну — у меня, кажись, и руки не поднимутся на такое дело… Дьявол попутал меня взяться за него…
Но хитрый сластолюбивый поляк знал, что интрига с княжной Прозоровской не может ограничиться «игрой
в любовь», как с бедной девушкой, приживалкой
в княжеском доме, что устранить княжну даже при посредстве чудодейственных пилюль патера Флорентия было бы очень и очень рискованно, а потому выжидал удобного момента, как
коршун, остановившийся
в поднебесье, недвижно выжидает мгновенья, когда может свободно и безнаказанно спуститься на уже намеченную им жертву и впиться
в нее своими острыми
когтями.