Фимка наклонилась к Глебу Алексеевичу и нежно поцеловала его в лоб. По лицу его разлилось какое-то необычайное спокойствие, он нашел в себе силы обхватить голову Фимки руками и, наклонив к себе, поцеловал ее в губы. Это был нежный поцелуй чистой любви, который способен вдохнуть в человека не только нравственные, но и физические силы. В нем не было разрушительно
адского огня, в нем был огонь, дающий свет и тепло.
А сам христианский, милосерднейший Бог, медленно сжигающий на
адском огне всех непокорных, — разве Он не палач?
Кто скачет, кто мчится на белом коне // Навстречу свистящих гранат? // Стоит невредимым кто в
адском огне // Без брони, без шлема, без лат? // Кто в кителе белом, с крестом на груди, // Мишенью врагам нашим служит?..
Неточные совпадения
Утром воины беспрекословно исполнили приказание вождя. И когда они, несмотря на
адский ружейный
огонь, подплыли почти к самому острову, то из воды послышался страшный треск, весь остров покосился набок и стал тонуть. Напрасно европейцы молили о пощаде. Все они погибли под ударами томагавков или нашли смерть в озере. К вечеру же вода выбросила труп Черной Пантеры. У него под водою не хватило дыхания, и он, перепилив корень, утонул. И с тех пор старые жрецы поют в назидание юношам, и так далее и так далее.
День и ночь работаю как каторжный, рвусь, надседаюсь и горю как в
огне адском; но варварству предательств и злодейству не вижу еще перемены, не устает злость и свирепство, а можно ли от домашнего врага довольно охраниться, всё к измене, злодейству и к бунту на скопищах.
Сквозь пролетные арки соседнего дома министерства народного просвещения, несмотря на
огонь адского пожара, порою открывалось вдали на несколько мгновений небо, все багровое от последних лучей заходящего солнца.
В вечной природе существуют две области и заключена возможность двух жизней: «
огонь или дух», обнаруживающийся как «молния
огня» на четвертой ступени, силою свободы (опять и свобода у Беме мыслится вне отношения к личности, имперсонали-стически, как одна из сил природы) определяет себя к божественному единству или кротости, и благодаря этому первые 4 стихии становятся или основой для царства радости, или же, устремляясь к множественности и самости, делаются жертвой
адского начала, причем каждое начало по-своему индивидуализирует бытие.