Неточные совпадения
Был, говорит он, в древности народ, головотяпами именуемый, и жил он далеко на севере, там, где
греческие и римские историки и географы предполагали существование Гиперборейского
моря.
Сражение младшего Кира с братом своим Артарксерксом, его смерть в этой битве, возвращение десяти тысяч греков под враждебным наблюдением многочисленного персидского воинства,
греческая фаланга, дорийские пляски, беспрестанные битвы с варварами и, наконец,
море — путь возвращения в Грецию, — которое с таким восторгом увидело храброе воинство, восклицая: «Фалатта! фалатта!» — все это так сжилось со мною, что я и теперь помню все с совершенной ясностью.
В эту ночь на
море дул крепкий береговой и шел снег. Некоторые баркасы, выйдя из бухты, вскоре вернулись назад, потому что
греческие рыбаки, несмотря на свою многовековую опытность, отличаются чрезвычайным благоразумием, чтобы не сказать трусостью. «Погода не пускает», — говорили они.
Он мыкает их по горам, по задворкам, по виноградникам, по кладбищам, врет им с невероятной дерзостью, забежит на минуту в чей-нибудь двор, наскоро разобьет в мелкие куски обломок старого печного горшка и потом, «как слонов», уговаривает ошалевших путешественников купить по случаю эти черепки — остаток древней
греческой вазы, которая была сделана еще до рождества Христова… или сует им в нос обыкновенный овальный и тонкий голыш с провернутой вверху дыркой, из тех, что рыбаки употребляют как грузило для сетей, и уверяет, что ни один
греческий моряк не выйдет в
море без такого талисмана, освященного у раки Николая Угодника и спасающего от бури.
Это настроение уже не покидало меня и в самой Греции. Все время во мне жило чувство, которое я испытал, когда в волнах Эгейского
моря увидел живого Тритона… Отпечатки козьих копыт у ручья. Кто это был здесь? Вислоухие
греческие козы с толстоногими козлятами пили воду, или веселые забияки-сатиры спускались сюда утром вон из той рощи?